Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

Владимир Блинов Душа встранствии История ненапечатанной статьи П о книгам Виктора Конецкого судило о морской профессии не одно поколение. Впрочем, что профессия — о порядочности и совести, без которых трудно и в море, и в остальной жизни, суди ли мы по рассказам и повестям Конецкого. Слава богу, эти понятия всегда имеют свою цену, что при коммунистах, что при демократах... Помню, когда он ушел из жизни, обзвонил с печальной новостью некоторых из тех, кто знал Виктора Викторовича по плаваниям, на скоро записал первое слово, обычно самое искреннее в чувствах и мыслях.. Андрей Алексеевич Смирнов (в те годы — гидролог, затем капи тан на атомоходе «Ленин»): — Еще одного Моряка не стало. Все, что он писал, было нам близко, хоть временами и чересчур хохмил. Борис Константинович Хлебников (тогда капитан-наставник): — Исключительно добросовестный штурман, без скидок на пи сательскую известность. Все в его книгах о работе и людях —правда... Михаил Гансович Каск (капитан теплохода «Вацлав Боровский», в рейсе с ним Конецкий был третьим штурманом): — Я долго не знал, что он писатель. Помню, искали повод, что бы зайти в канадский порт, мы тогда экипажи рыбаков на Джорджес- банку перевозили. Посоветовались с Виктором Викторовичем и от правили телеграмму начальнику пароходства: нет соли, разрешите пополнить запасы на берегу. В порт нас не пустили, прислали другое советское судно, доставившее «Воровскому» два мешка... Но зато родилась его книга «Солёный лёд», где обо мне сказано: капитан был молчаливый, как катафалк... Даже спор потом начался: разве можно так о живом человеке? А я не обижался. У него в любой книге этот же стиль, мужская хватка... 306