Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

АНДРЕЙ ПЕТРОВ вызывающих неприязнь. А есть и вообще смехотворные карьеры — их даже и называть-то так необязательно. Вот мимоходом обрисована смачная буфетчица, которую капитан сделал любовницей, а бабенка уже возомнила себя чуть не государыней и покрикивает на моряков. А еще писатель то и дело ставит проблему —когда уместней все го уходить со служебной сцены. Гениальный актер Сальвини, к при меру, сказал, что надо уметь покинуть искусство раньше, чем оно покинет вас... Вот и знаменитый полярник Михаил Сомов, книгу ко торого читал в одном из рейсов Конецкий, знал цену этому вещему, словно валтасарова надпись, слову «когда»: «Стоп, парень! —ты не имеешь права продолжать танец, ибо под ногами не сцена... а за то бой не девочки кордебалета...» Вовремя уйти — большое искусство. Есть писатели, которые уверены, что могут заниматься своим делом до гробовой доски. Конецкий считал, что более важно для него —взять тайм-аут, посмо треть —не пора ли тебе уходить из литературы, нежели гнать книгу за книгой и мелькать в критических обзорах. Балерина, даже если она прима, ведь не отвечает за жизни людей. Но вот выискивается капитан-наставник, который понятия не имеет, когда ему возвестит звоночек —пора! «Естественно, — говорит автор, — что я свято уважаю ветеранов, у которых за плечами героические свершения военных и прочих лет, но это не значит, что я закрываю гла за на то, что иные из них давным-давно переродились, стали вовсе другими, но не замечают этого, а окружающие стес няются и не говорят им об этом». Смешно, когда капитан-наставник, находясь на мостике, уже не способен без калькулятора помножить десять на двенадцать. «Когда моряк может быть уже только капитаном-наставником, а обыкно венным, то есть настоящим капитаном быть не может, то ему иногда очень хочется поиграть роль настоящего капитана...» Сомерсет Моэм учил, что писатель, отправляясь в путь, должен оставить дома одно го человека — самого себя. Создатель нового в литературе жанра — романа-странствия —Виктор Конецкий не следует этому принципу, тем более, что у него свой счет к надменным британцам, самовольно постиравшим множество русских имен на карте мира. Он в иные про изведения даже вводит самого себя —под подлинным именем. Поскольку излишняя скромность — разновидность похвальбы, скажу пару слов о нашем первом —в семьдесят седьмом году —раз говоре. Узнав, что я намереваюсь переходить в ведомственную мор скую газету, он тут же с жаром произнес: 292