Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

МИХАИЛ БАЛАШОВ представлял, как рассказываю ему о корабельной жизни, а случалось что-то постоянно... Последний контакт был, увы, по телефону. Я собирался вылетать на судно, позвонил. Виктор Викторович с пристрастием расспраши вал о каких-то флотских мелочах, видно было, что по морю скучает. Под конец потребовал «в приказном порядке» (как он выразился) по возвращении приехать к нему не откладывая. Поговорить, дей ствительно, было о чем. С ним всегда было о чем говорить. Есть такие нелишние люди. Ценятся они не только на флоте. При этом он умудрялся сочетать любопытство с деликатностью, не представляю Конецкого назойли вым. Наоборот, с ним хотелось общаться. Хотя бестактным бывал, но это уже другое «кино». Наше с ним знакомство, кстати, с тако го кино и началось. Наверное вот так же мальчишеские драки пере растают впоследствии в пожизненную привязанность. «Пожизненную» —жутковатое слово. Мой близкий друг Борис Николаевич Борейчук, специалист по корабельным системам с «Алмаза» (нелепо погиб в сорок во семь лет), помирил нас много лет назад. Он три года мотался в ко мандировки в Индию. Вернулся как-то из очередной: «Познакомь с Конецким. Смотрел там передачу о нем по ТВ. Такая ностальгия за глотку взяла. Думаю, вернусь — увидеться бы воочию». — «Ты же знаешь, я с ним не общаюсь уже сто лет». — «Балашов, по гроб обязан буду!» Потом сидели втроем у Виктора Викторовича на Ленина, на шестом этаже. Боря разглядывал картины: «Я это все там в передаче видел!» Пили чуть ли не наперстками водку «Распутин» с Кильского канала, говорили, слушали, говорили, говорили, гово рили... Плохое было искренне забыто напрочь. Спасибо, Боря!.. Потом я рассказывал Конецкому, как Борейчук разбился, а он — про Дудина. Они дружили с Михаилом Александровичем, а в 1993-м, когда Дудин умирал, лежали в одной больнице. Виктор Викторович к смерти относился, скажем так, по-особому. Наверно, здесь не надо об этом. Воспользуюсь случаем, помещу здесь стихотворение, которое не собирался публиковать, потому что оно требует кучу предисловий, пояснений для посторонних. Написано оно в море, накануне одной из многих несостоявшихся встреч с Конецким. Это сугубо индиви дуальное посвящение. Конецкому оно было бы понятно без сносок. Викторыч, прости меня, я пьян. Я привел к тебе твоего тезку - 286