Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

КОНЕЦКИЙ В паре кабельтовых от берега светилась чистыми огнями старень кая «Индига», ничего еще не подозревающая. Солнце едва зашло за горизонт дикого правого берега, обросшего чахлым низколесьем, — там, в десяти километрах от Игарки, были места, где не ступала еще нога человека. Все это некстати пришло мне в голову, когда я бы стрым ходом преодолевал семь морских причалов и заводь перед стоянкой рейдовых катеров. Ближайший по расписанию был еще не скоро, так что я настроился на долгое ожидание. Вскоре, одна ко, подошла бригада грузчиков, и я напросился доехать с ними до «Индиги». Бригада направлялась на другой пароход, но специаль но для меня катер ткнулся в борт, и я легко взбежал по небольшо му парадному трапу. Вахтенного матроса не было на месте. Старый пароход спал, только тихо журчала струя на выходе охлаждающей системы дизель-генератора, да светились два иллюминатора на ниж ней палубе. Тут только я обратил внимание, что судно полностью загружено, палубный груз закреплен, и догадался, что они стоят в ожидании комиссии. Это открытие было не просто неожиданным, но ошеломляющим. Скорее всего, на судне уже провели досмотр си лами экипажа. Я попал в ловушку. Я уже представил себе, как на борт приезжают таможня и пограничники, как они перекрывают все пути к отступлению, начинают досмотр и находят меня. Это означало ко нец карьере. Если же я встречу их у трапа, последствия будут почти те же самые. Кроме того, я подведу Шкловского, а с ним и вахтенно го штурмана, и первого помощника, и старпома, их всех обязательно накажут. Мне уже было не до разговора с Конецким, все мои мысли обратились на то, как попасть на берег. В конце концов, не выдержав испытания страхом, я выпил стакан коньяка, спустился по трапу и, отбросив подальше сумку, прыгнул в холодную воду Енисея... Надо сказать, что плавал я хорошо, но никогда не преодолевал столь солидную дистанцию в холодной воде. Не буду описывать пре лестей этого заплыва, чтобы не вызвать переохлаждения организма у читателя. Единственный раз в жизни я поблагодарил Бога за то, что он подарил мне тридцать килограммов лишнего веса, и посетовал, что не подарил еще двадцать. С трудом выбравшись на берег в за води перед причалами, я упал на дощатый настил, с удовольствием ощущая, как тепло возвращается в мое тело. — Вставай, парень, здесь нельзя лежать, простудишься. Кто-то помог мне подняться, привел в вагончик, где полыхала буржуйка. Я ничего не видел, только чувствовал мощные волны теп ла, идущие от печи, и невероятной амплитуды дрожь, сотрясающую всю мою сущность. Наконец меня сморило, а когда я очнулся, одежда 273