Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

НАШ ЧЕЛОВЕК сделано и выкрашено. Осталось только предъявить работу и снова вступить в сражение со льдами. Упричала стоял небольшой лесовоз «Индига ». Выгрузка леса явно шла к концу, судя по тому, что судно поднялось уже довольно высоко. Ледоколу предстояло встать кормой к причалу по корме лесовоза. Порт Певек — это тяжелый, коварный порт. Дело в том, что на ходится он в Тауйской губе, что вдается в побережье студеного Восточно-Сибирского моря. Сами причалы порта — на берегу про лива, разделяющего материк и остров Роутан. Напротив, в семнад цати милях, лежит печально известный своими лагерями с урановы ми рудниками остров Айон, один из наиболее печальных островов архипелага ГУЛАГ. Течение вдоль причалов порта очень сильное и почти всегда несет льды. При северо-восточных ветрах несет из Восточно-Сибирского моря, при южных —из Чаунской губы, а уж переменчивость ветров в Арктике —дело обычное. Спокойно, уверенно ледокол заходил на швартовку. Отдали оба якоря. Точно рассчитав скорость течения, прицелились кормой в нужное место —туда, где на причальной «пушке» лежали туго на битые концы с лесовоза, и дали задний ход тремя винтами. До причала оставалось уже совсем немного, когда волей то ли судьбы, то ли течения, то ли разгильдяйства вахтенного помощника на «Индиге» случилось то, что случилось. Концы с кормы лесовоза вдруг ослабли. По всей вероятности, ледокол затенил течение, кото рое действовало на лесовоз с кормы, а не обтянутые, сильно провис шие швартовные концы на баке лесовоза имели много лишней сла бины. Натянутые кормовые, словно резинки, резко бросили ничем не сдерживаемое судно на ледокол. Скрежет ломаемой стали прошелся по душам ледоколыциков. Только что отремонтированные, свежевыкрашенные фальшборта, релинги, гусаки и все прочее, что было на пути места соприкоснове ния двух судов, было смято, завалено и так далее. Одним словом, все труды ледоколыциков оказались напрасными. Диалог двух капитанов начинался спокойно. Стоя на корме своего судна, каждый пытался объяснить своему vis-a-vis, насколько непра вильно организована служба на его судне, как нужно швартоваться, да и вообще как нужно работать. На этом не остановились. Аргументы и доказательства с обеих сторон становились все более широкими и глубокими. Распространялись они теперь не только на професси онализм и умственные способности друг друга, но и на пароходства, пославшие их сюда, в эту Богом забытую дыру, а также и на всю родню 267