Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

МИХАИЛ ГЛИНКА — На твоем месте? —твердо спросил Конецкий. —На твоем ме сте я бы пошел встречать. — А как именно? С флагом, с бенгальским огнем? С чем мне сто ять на причале? — Дурацкий вообще-то вопрос и еще более дурацкие шутки, — жестко сказал мне автор «Полосатого рейса». — Значит, слушай. На твоем месте я бы поступил так. Берешь букетик фиалок и ждешь на причале. Представляешься капитану, но ни в коем случае не оставай ся, сколько бы тебя ни приглашали, а приглашать будут очень. Но ты ни на какие зазывания не поддавайся. Помни, что люди два месяца не были дома. Мне бы тогда еще уловить, что оба раза, говоря «на твоем ме сте», он сильно напирал на слово «твоем». Но я был невнимателен и хотел получить еще один совет по части морской этики. — Еще такое дело, — сказал я. —У меня тут рекомендательное письмо к капитану. От заместителя начальника пароходства. Когда мне это письмо отдать? Когда пойду встречать или позже? — Ты что, совсем ....? Никогда. — То есть как? Мне специально... — Ни-ко-гда, —сказал Конецкий. —И ни в коем случае. — А зачем же мне его дали? Куда мне его теперь девать? — Ах, «зачем дали»? А зачем ты брал, идиот? И куда теперь де вать? —заорал Виктор. —Я тебе скажу куда... Место, куда я должен был спрятать это письмо, едва ли стоит здесь упоминать. Он бросил трубку, и мне показалось, что в возду хе запахло озоном, нашими общими, хотя и несколько смещенными друг относительно друга юными годами и суровым благородством парусного флота, когда место мужчины на корабле определялось тем, что он может и умеет, а не рекомендациями с берега. Когда я пришел встречать контейнеровоз «Скульптор Голубкина», он стоял на рейде. Его место у контейнерного причала уже освободилось, и у причальных тумб бродили портовые швартов- щики. Через час, мягко прижав своим колоссальным черным боком развешанные вдоль стенки кранцы, «Голубкина» встала у причала. Зажужжала лебедка бортового трапа, а на корме, раздвигаясь, как громадные щипцы для орехов, стал клониться к причалу скошенный от кормы к правому борту раскладной, зависший на стальных тро сах мост, который вскоре коснулся причала, и с него сбежал на при чал молодой моряк с нашивками старшего помощника. Я подошел к нему, когда он, сидя на корточках, заглядывал под мост, пытаясь понять, почему тот до конца не распрямляется. 258