Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

ЕВГЕНИЙ МЕЛЬНИКОВ Как все это может сочетаться в одном человеке? Тамара выбежала из рубки, но, будучи неглупым человеком, не обиделась и вскоре радо вала нас очень милой улыбкой. Книгу прочитали на одном дыхании. Потом она пошла по кругу. К концу рейса я обнаружил, что изменилась в лучшую сторону не только улыбка Тамары, но и весь экипаж преобразился, все как-то подобрались, стали друг к другу относиться уважительнее, добрее. Особенно поразило изменение отношения к кораблю, к же лезу. «Железо требует от экипажа тщательных, аккуратных, мо нотонных, предусмотрительных забот — иначе всех ждет гибель. Длительные заботы мы способны вынести только в том случае, если привязаны к предмету забот не за страх, а за совесть». Каждый из нас это знал и раньше, или догадывался, но по-своему, как-то ина че. Положительный эффект, способствующий улучшению климата в экипаже, повышению работоспособности и ответственности за дело, я, молодой и не совсем еще опытный капитан, приписал тогда не той единственно прочитанной книге Виктора Конецкого, а мето ду ее прочтения —коллективной читке. Несколько лет спустя, когда все, что попадалось от Конецкого, было вдоль и поперек изучено, книги были зачитаны до дыр, я дал на время одну из книг (с оговоркой строго на один рейс) знакомо му капитану. При возвращении книги коллега поделился радостно, что его экипаж будто бы подменили, в короткое время из лексикона пропали сорные слова, взаимовежливость стала обыденной, а отно шение к железу... Я спросил, как читали Конецкого: по очереди или коллективно? Капитан ответил: в драку, строго по очереди, запоем. К тому времени я уже знал, на что способна только одна книга наше го Викторыча. Большинство писателей-маринистов несет водоплавающей бра тии в первую очередь узкопрофессиональное, мало другим понят ное, но не Конецкий. Каких только тем не затрагивается в его про изведениях — от совершенно обыденных («наклонять термос над стаканом надо решительно»), до мифических — про зеленый луч на закате, который приносит счастье увидевшим его. Я совершенно точно знаю, что «переворот в мозгах» моего конкретного экипажа по отношению к окружающей среде и своей работе произошел под влияниенм описаний одного арктического рейса Виктора Конецкого. «Судно культивирует в человеке черты художника» — это не оспоримо, ибо, если не замечаешь восходов и закатов, не любуешься девственной гладью воды, нарушать которую движением судна тебе стыдно, если в хаотическом буйстве стихии видишь только тонны 236