Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

Анатолий Домашёв Человек изморского пейзажа С разу скажу, я не причисляю себя к кругу друзей Виктора Конец кого, я из круга почитателей его таланта. В молодости мы не сколько раз встречались, потом наши пути много лет не пересека лись не потому, что мы разошлись, а потому, что пошли по жизни каждый своим путем, идя на параллельных курсах: я корабли проек тировал и писал стихи, он —на кораблях ходил и писал прозу. С Конецким меня познакомил мой друг, поэт и художник Саша Морев, в феврале 1965 года. Саша сдружился с В. В. незадолго до это го в заснеженных Пушкинских Горах. Они оба приехали туда отдель но друг от друга за вдохновением — поработать над прозой, и там, кажется, в гостинице, познакомились. Конецкому было в то время лет 35, но он уже был знаменит. Его издавали, по его сценариям снимали фильмы, о нем спори ла «Литературная газета». Он уже переехал из коммуналки на канале Круштейна в отдельную квартиру писательского дома на Петроградской стороне. И вот мы идем за В. В. по коридору в его комнату-кабинет и на пороге останавливаемся в нерешительности: путь преграждает рас стеленная на паркетном полу огромная, как ковер, старая морская карта, ее нам не обойти. Хозяин, спиной почувствовав наше замеша тельство, оборачивается: — Идите прямо по ней, можно! В. В. садится на свое «штатное» место — деревянное кресло за журнальным столиком, на котором помещаются только пишущая машинка со вставленным листом бумаги и сбоку недопитый чай в стакане с подстаканником. Столик стоит почти в середине комна ты. Мы садимся перед ним на стулья у стены. Конецкий поясняет, что карта на паркете —с потопленной во вре мя войны немецкой подводной лодки, поднятой со дна Балтийского моря. Ее подарили Конецкому моряки, подымавшие лодку, а на полу она «сушилась»... 191