Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

«НАДО ИСКАТЬ СВОЁ...» собственный мир, путешествует по нему, думает, радуется, страда ет вместе с автором, ни на секунду не усомнившись в правдивости воссозданного мира. Эрнест Хемингуэй, на вопрос, в каком соотно шении находится написанное им с окружающей действительностью, с возмущением ответил, что написанное им и есть настоящая дей ствительность. Так вот, книги Виктора Конецкого любили еще и за то, что в них была настоящая действительность. Многие годы я имел квартиру в бухте Провидения на Чукотке, в арктическом порту. Виктор Конецкий называл эту бухту краси вейшей на всем протяжении Северного морского пути, по которому он не однажды прошел, нет, не пассажиром, даже не журналистом, а настоящим рабочим моряком, капитаном. Я знаю, что у Конецкого в этом порту было много читателей и почитателей, и меня не раз просили организовать встречу с ним. Книги его внимательно чита ли, и что было примечательно, не всем они нравились. «Слишком сурово», — заметил один из видных полярных моряков. Эта «суровость» была ничем иным, как той правдой, которой не доставало почти всей, за редким исключением, советской литерату ре. И эта «суровость» порой дорого обходилась автору, задержива ла его публикации, критика намеренно не замечала его книг, и даже, случалось, сказывалась на его служебном положении. Да, характер у Виктора Конецкого был непростой. Даже в жи тейском плане. Он никогда не скрывал своего истинного отношения к человеку за показной вежливостью и обходительностью. И некото рые считали его человеком грубым и бестактным. Но это тот случай, когда характер писателя был отражением его литературных произ ведений или же наоборот —характер Виктора Конецкого полностью проявлялся в том, что он писал. Хотя к людям, которых он искренне любил и уважал, он относил ся с любовью и порой неуклюже скрываемой нежностью. Творчество Виктора Конецкого, несмотря на огромную попу лярность его книг, среди власть предержащих, среди стражей идей ной чистоты, у официальных критиков не пользовалось вниманием. А, может быть, как раз это внимание и существовало, оно сказыва лось в настороженном пристрастии к его публикациям. Пытались как-то выпячивать его гражданскую профессию, заслоняя яркие че ловеческие характеры его произведений. Как-то он горько пошутил: «Знаешь, Юра, обидно, когда в тебе видят не писателя, а прежде всего чукчу, а во мне моряка, капитана дальнего плавания...» Но мне кажется, что Виктор Конецкий не очень страдал от отсут ствия официального признания, званий, премий, упоминаний. У него 111