Колычев Н. Шуя. Мария. Камлание / Н. Колычев // Площадь Первоучителей Мурм. орг. Союза писателей России. – Мурманск, 2004. – № 4 . – С. 168-176

«Да. Уходит время. Уходит, - размышлял он. - Вот ведь смолоду живёшь - и вроде даже не замечаешь его, времени-то. А теперь... Чем ближе к кон­ цу, тем быстрее и быстрее несётся, подхлёстывает, торопиться велит... И хоть знаешь, что торопиться некуда - вечность впереди, но хочется всё же земные свои дела в порядок привести, доделать недоделанное, наладить, направить, чтоб и после смерти всё шло хотя бы тем же порядком, что сей­ час, не рухнуло, не развалилось в одночасье... Хотя бы какое-то время». Зосима вспоминал свою жизнь, пытаясь вспомнить, откуда, с како­ го дня, с какого события понеслась она всё быстрее и быстрее... Со смерти матери? Отца? С кончины основателя Соловецкого монастыря Зосимы? Наверное, так. С уходом из жизни родных и близких человек прибли­ жается к своему концу. И время тут ни причём. Зосима вдруг предста­ вил, что все ушедшие живы. Пусть стары, немощны, но живы, здесь, рядом. И обрадовался было, но резкая боль хлестнула по пояснице, отдалась в жи­ воте... - Господи Иисусе Христе... - торопливо перекрестился он. - Нет, воисти­ ну мудр Господь, и не наше смертное дело выбирать себе сроки. Приступ боли повторился, и Зосима представил, на какие муки обрёк бы он родных и близких, живи они в болезнях и страданиях до сих пор. - Слава Тебе, Господи, слава Тебе. Прости меня, грешнаго. Он вновь посмотрел на спящего Онисима. - Даст Господь - и поживет ещё, а нет, так и его время кончится. Так это ж только время. Земное время. А жизнь - она была, есть и будет. И здесь, и там, потом... И даже земное, былое, никуда не пропадает. Вот оно, есть... Ведь помнится всё. А потом дети расскажут внукам, внуки правну­ кам. Значит, будет память. Значит, то, что было с нами, и до нас, и после нас - никуда не денется. Как берёста в кипятке - свернётся в трубочку, сожмёт­ ся... А развернёшь - и вот она, во всю длину перед глазами... Онисим застонал и открыл глаза. - Кто здесь? - Я это, я, Зосима. Ты спи, Онисим, отдыхай. А я помолюсь о тебе. Поми- рать-то не собираешься пока? - Не-е. Неохота чегой-то. Жить хочу. - Ну так и не помирай, поживём ещё вместе. Спи, я помолюсь. - Ты у наших, у соловецких угодников, у Зосимы с Савватием за меня по­ проси... - Попрошу, попрошу. Спи уж... Онисим закрыл глаза, задышал глубоко и ровно, без стона. Помолившись над больным ещё какое-то время, Зосима поправил одеяло и тихонько, на Цыпочках вышел из избы. Старца, выходящего из её дома, Мария заметила издалека. Хотела было броситься к нему, благословиться, поговорить, посоветоваться, но уговор