Колычев, Н. Роман о Феодорите Кольском // Площадь Первоучителей / Мурм. орг. Союза писателей России. – Мурманск, 2011. – № 11. – С. 15-37.

Нижняя губа его затряслась и потянулась вверх, прикрывая верхнюю, и ещё выше, к самому носу; глаза заблестели. - Димитрий, - срывающимся тонким голосом обратился он к обид­ чику. - Я понял. Понял... Моя нищета - есть моя глупость. Отсутствие ума, как отсутствие богатства... У вас острый язык, Димитрий, и острый ум. Но сие, сказанное вами, вовсе не есть мудрость. Мудрость... она должна быть доброю. Я, Димитрий, не есть глупец, вы сами знаете. И не нищий. Но, даже когда не можешь подать нищему или излечить больного, не надо говорить, что его судьба безысходна. Надо говорить добрые слова, давающие надежду. Злое слово, тем более изхитростное, острое, меткое - оно ранит, обижает человека, заставляет его на злые дела. Вот послу­ шайте, что об этом говорит Соломон: «Не ссорься с человеком без при­ чины, когда он не сделал зла тебе»; и ещё... - О Господи! - взвыл Герасимов. - Вениамин, милый ты мой хер пре­ свитер, прекрати! Ну да, да, я виноват! Прости Бога ради, боле не буду. Но дай мне трудиться! Ты вон уж сколько перевёл, а я ведь всё сижу и тебя слушаю. Потерпи сейчас, попиши молча, а вечером я согласен тебя выслушать. А то ведь я, как Исаак-жидовин, умолю владыку Геннадия, чтоб работать в отдельной от тебя келье. Вспомни-ка, долго ль он вытер­ пел, по приезде из Киева, когда его вместе с нами усадили? И писарей от нас убрали. Почему, думаешь? Пожаловались, поди. Просто владыка объ­ яснять ничего не стал. С тобой же рядом работать невозможно! То-то же... И не сердись на меня. Вениамин уже раскрыл было рот, собираясь привычно ответить Дмит­ рию что-нибудь взаимопримиряющее, но тут дверь с шумом распахну­ лась, являя им возбуждённого владыку в сопровождении архидиакона. - Митяй, Вениамин, ученичков моих не видали? - Это которых? Ставленников, что ли? - переспросил Дмитрий. - Их самых. -Утром на службе были... - Ну, это я и сам знаю. А после? Вениамин с Дмитрием вопросительно переглянулись и, пожав плечами, отрицательно замотали головами. - Так не видали, что ль? - Не-а, - протянул, по-рыбьи округляя рот, Митька. - Эх! - владыка с досадой махнул рукой и вышел вон. Уже не надеясь никого найти, лишь для успокоения собственной со­ вести он столь же шумно ввалился в келью Исаака-жидовина, изрядно напугав его. Спрашивать ничего не стал, лишь окинул помещение взгля­ дом и молча удалился, оставив еврея в тревоге и полном недоумении. Стремительным шагом, почти пробежав по крытым переходам, он выскочил во двор и принялся расхаживать взад-вперёд, рассуждая сам