Кольцов, И. Солнцеворот : [сборник] / Игорь Кольцов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2018. - 119 с.

вестибулярного аппарата, затем звучно взглотнул и всхлипнул, со- вершеннейше по-детски. «Вах, шайтан! - на конец, произнес он, собрав все силы. - Не ты, шурави, шайтан. Государство - шайтан. Зачем такой адат делал? Где я столько афгани возьму? Совсем внуки голодный. Совсем одни штаны ношу. Вах, шайтан!» «Да, ты не печалься, отец, - как бы подобрел я. - Может и не обя­ зательно всю сумму выплачивать сразу. Можно и в кредит распла­ титься. По частям. Сегодня тысячу афгани, через месяц еще тысячу. Понимаешь?» «Понимай, конечно, - заголосил, явно обрадованный таким послаблением, старец. Сейчас, думаю, зверюгу свою хаять будет. И точно. - Мой ишак, правда, старый совсем, - говорит. - Две тысячи афгани совсем не стоит. Сил мало, кушать много. Нет. Не стоит». «А сколько стоит?» - спрашиваю, словно торгуюсь с дедком. «Он и больной еще. Я его за пятьсот афгани покупал тридцать лет назад. А теперь он старый совсем. На базаре триста афгани стоит». «Нет, аксакал, не пойдет. Я ведь тоже на базарах бываю и цены знаю. А ишак тридцать лет не живет, так что не ври мне, старый че­ ловек. Стыдно - седой, бородатый, а врешь как мальчишка. Не хо­ рошо». «Я вру, - взвился старик. - Я в кишлаке самый честный. Ко мне судить приходят. Ну, не тридцать - десять лет назад купил. Все равно две тысячи не стоит». «О, дедушка, - обрадовался я такой удаче. - Да, ты еще и судья! Тогда тебе вообще жаловаться грех. К тебе все, кто с бараном, кто с подарком, приходят, а ты сироту разыгрываешь. Ты же должен быть богатый». «Вай, сынок, - залебезил аксакал, понимая, что промашечка вышла. - Откуда богатый. Кишлак совсем бичора без штаны ходит. Кушать нет совсем. Погода сухой стоит, урожай сгорел. Тысячу аф­ гани стоил мой ишак давно, теперь и того не стоит». «Дедушка, - запел я ласково. - Полторы тысячи давай и по рукам. Государство не забудет, как ты помог ему в трудную минуту. А на меньшее оно не согласно. Смотри, старый, может, памятник при жизни поставят». Старик поморщился, - по мусульманским обычаям живопись и