Кольцов, И. Солнцеворот : [сборник] / Игорь Кольцов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2018. - 119 с.

жалкие фигляры и снобы, бравирующие своими никчемными по­ знаниями в кулинарии, раз они не отведали это изысканное блюдо. Их бы всех сюда на место спецназовцев, они бы поняли тогда, что такое настоящее удовольствие от пищи. Он так быстро съел, что и не заметил, как кончилась каша. Эх! Жаль, что хлеба нет, да жела­ тельно, черного, чтобы вымазать стеки у жестянки. Самый смак. Вот галетами так не сделаешь, а хлебом... Власов звонко всхрапнул и перевернулся на другой бок. Самарин протянул командиру эмалированную кружку с кофе и нераспечатанную пачку галет. «Да это просто какой-то праздник жи­ вота» - подумал Романов, взяв кружку с парящей ароматной жидко­ стью в обе ладони, чтобы тепло от нее согрело руки. И тепло сколь­ знуло от кончиков окоченевших пальцев и одеревеневших кистей вверх по предплечьям, так гладко, словно хорошо подогнанные ножны по клинку Затем старлей медленно отхлебнул, и волшебная истома прокатилась по пищеводу в удивленный гречневой кашей желудок и дальше по всему телу, прогоняя усталость и холод, по­ добно концентрическим кругам на воде от брошенного в нее камня. Дома старший лейтенант Романов кофе пил только заварной и то марку выбирал очень щепетильно, предпочитая в основном три сорта: «Арабика», «Сантос» и «Индиана». Он брал исключи­ тельно в зернах, сам их жарил, молол, применяя только ручную кофемолку, не доверяя электрической. Затем в прогретую джезву ссыпал черный порошок, добавляя маленькую щепотку кориандра, и заливал крутейшим кипятком. После этого на медленном огне он держал джезву несколько минут, не давая, пенящейся, пахнущей на всю квартиру жидкости, закипать. Ему вдруг отчетливо представился запах того, домашнего кофе и безотчетная волна зеленой тоски подкатила к горлу куском за­ стрявшего черствого хлеба. И снова, кактам, на уступе под скальным козырьком, на него посыпались самоупреки: зачем ему эта война, зачем он вообще в военные, лучше бы в инженеры или чиновники и так далее. - А! Ладно, - сказал он сам себе и мысленно махнул рукой. - Вот вернусь домой и брошу все к чертовой матери. Уйду в дворники. Самарин убежал за новой порцией снега. Странный он боец, молчаливый. О себе ничего не рассказывает, в противовес словоох­ отливым сослуживцам, но в остальном держится молодцом. В боях 69