Кольцов, И. Солнцеворот : [сборник] / Игорь Кольцов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2018. - 119 с.

вытекала эта вкусная Красная Вода Жизни. Собаки всегда знают, когда кто-то засыпает Плохим Сном. По запаху. Из Плохого Сна еще никто не возвращался. И хозяин не вер­ нется. Он так странно спал: руки и ноги раскинуты, словно он хотел обнять всю землю, голова как-то неестественно вывернута, будто он хотел посмотреть, кто это там его зовет на его человеческие небеса, да так и остался лежать с открытыми запавшими и быстро остекле­ невшими глазами. Это не хорошо, когда кто-то засыпает Плохим Сном, а тем более хозяин, который вырастил тебя, кормил, поил, чесал иногда в твоем любимом месте за ухом, гладил, называл странным для собачьего языка, но приятным для слуха и легко запоминающимся именем «Абрек». Пес заскулил. У других хороших собак есть хозяин, а у него нет. Хотя... Человек будет теперь с ним постоянно. Так сказал ему его друг из соседнего двора. Он сейчас сам спит Плохим Сном. А тогда он го­ ворил, что если съесть кого-то, врага или друга, то он на всю жизнь останется с тобой. Когда пес подошел к уснувшему хозяину, у того из новой дырки вытекло много Красной Воды Жизни, такой ароматной, сладко-со- леной, еще совсем теплой, что запах ее не щекотал, а рвал ноздри. Абрек опустился на землю рядом с хозяином и лежал так долго, не обращая внимания на бегающих и стреляющих вокруг людей, не вскакивая с места, когда земля, сходя с ума, подпрыгивала вверх, убивая людей, что прошло два дня. Собаке хотелось пить и есть, но она боялась, что кто-то в ее отсутствие обидит спящего хозяина, ведь он теперь такой беззащитный. Уже четыре раза на небо всходило солнце и смотрело на пса и его хозяина грустно, сочувственно, а ночью приходила луна, и что-то древнее, давно забытое заставляло собаку поднимать лох­ матую голову к небу и выть, жалуясь на свою собачью судьбу жел­ тому печальному соглядатаю. Один раз за это время прошел человек. Старая женщина с палкой и запахом Великой Грусти. Она остановилась, долго всма­ триваясь в глаза Абрека, затем что-то долго говорила ему старче­ ским надтреснутым голосом, а он не понимал ее. Ему и не хотелось понимать. Старуха заплакала и пошла дальше. Медленно. Скорбно 36