Кольцов, И. Неудобный генерал. Кн. 1 / Игорь Кольцов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2023. – 415 с.: ил.

— Нет, —твёрдо ответил Ясько. —Не знаю. Так, а на кой они тебе сда- лись-то эти партизаны? Хотя... Не хочешь не говори —твоё дело. — Жену убили. Сын Прошка в полицаи ушёл. А кто за Бронюшку ото­ мстит? А я хочу, чтоб всё по чести было. Врагу надо отомстить. Ведь сказа­ но же в писании —око за око... Ты ж понимаешь. — А Прошка твой знает, что ты надумал? — Конечно, нет. Нет! Он не знает. Он и домой-то не приходит —всё у Михалюков пьёт. То у Лаврима ночует, то у Гнатюков. А тут я слышал, что решил он себе один из еврейских домов забрать. У меня уже язык не пово­ рачивается называть его сыном. Прости, Господи! Микита покачал головой. В глазах появилась осмысленность и обида. — Ты уж прости, Федя, что я к тебе со своей бедой. Но к кому я ещё пой­ ду? Ни жены, ни сына —никого у меня не осталось. Ясько открыл, было, рот, чтобы сказать, что он поговорит с партизанами, но вовремя остановился, осадил себя. Мало ли! Как-никак, а сын у Микиты действительно в полицаях. Вот сначала поговорю с Цубой, тогда и решим. — Ты вот что, Микита. Пока сказать мне нечего. Я людей поспрошаю, а там, если повезёт, может, и получится что. Ты пока домой иди. Если что, я тебя сам найду. — Спасибо, Федюша. Не пожалеют они. Я верно говорю. 3 Деревня Хоростово Ксёндз попросил Семёна Широкопыта остановить сани у хоростовской церкви, стоявшей почти в центре деревни. Семён, остановив коня, трижды перекрестился и поклонился, не вставая с подводы. Кубш всё время удивлялся, почему дьякон Антон, знакомя его с Семёном в сентябре, когда надо было перевезти вещи священника из Лунинца в Пузичи, предупреждал, что Широкопыт может болтать бесконечно. Говорил, тогда дьякон и о том, что Широкопыт и поесть не дурак —жуёт всё, что под руку попадётся. Однако во время пути, что в Лунинец, что обратно в деревню, из Семё­ на надо было клещами вытягивать слова. За весь путь Широкопыт сгрыз всего два сухаря и выпил литровую баклажку воды, от остального предло­ женного Кубшем провианта, он молча отказывался, угрюмо мотая головой. Когда ксёндз поделился своим наблюдением с Яськевичем, тот так уди­ вился, что даже рот открыл. — Семён ничего не ел и молчал всю дорогу? —воскликнул он. —Такого быть не может! Может он заболел? Надо бы его проведать. Схожу как-ни- будь, поговорю. - 254 -