Киселев, А. А. Записки краеведа / А. А. Киселев. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2000. - 333, [2] с. : ил., портр.

строительства нашего города. Месяца через три после этого получила письмо от Ю. А. Помпеева, отстаивающего свою “Хибинскую спарту” (т. к. я Рыжовой высказала свое нелестное мнение об этой книге). Почему-то это мое письмо к Рыжовой стало достоянием слуха многих, в т. ч. и Помпеева Ю. А. Оказывается, он приезжает и читает письма в “Кировском рабочем” (но это теперь не имеет уже значения). Позднее оказалось, что Помпеев из письма моего кое-что записал себе на память. В частности, мое первое весьма приятное впечатление о том, что я увидела, приехав в Кировск, он вложил в уста нашего старожила Комиссарова в своем хвалебном гимне под названием “Движение” в адрес некоторых людей. Не возражаю. Хотя он многое в этом “Движении” исказил. Да, я была рада, что вижу высокие светлые дома, какими мне показались бараки, т. к. я приехала из флигеля-лачуги, в котором вероятно до революции жили у господ слуги. Таких лачуг в старых городах в 1937 г. было еще несметное количество. Остались они и позднее, т. к. до 1941 г. их не успели ликвидировать. Понравился мне новый социалистический город, и люди, и весь уклад его жизни друг у друга на виду: нет нищих, нет воров, нет хулиганов, делается все дружно и доброжелательно. Понравилось, что нет крапивы. Удивило отсутствие ворон, травы. Отсутствие деревьев сначала показалось мне нормальным, т. к. север, голые скалы. Лишь выше фабрики (на юг) “старый парк”, как мне сказали —небольшая группа редких берез, занесенных концентратом (где сейчас частные гаражи и здания ЖКУ комбината “Апатит”). Позднее я узнала, что там, где ТЭС, АНОФ-1, железнодорожный цех, центр города (Индустриальная, а ныне — Кондрикова) был сплошной прекрасный лес с ягодами и грибами, птицами и зверями. Рассказали это те, кто был первым строителем города. Когда я приехала, на месте нынешнего сквера на центральной площади был пыльный пустырь с камнями-валунами, а выше его три каменных дома-коробки, серых, невзрачных внешне, без единого деревца или куста в округе, и даже без травы. Лишь пригорок юго-западнее почты был покрыт травой. При мне уже стали устраивать клумбы и газоны, которые засеивали овсом —он вырастал в виде сочной, густой зеленой травы (но не колосился). У пожарной команды посадили рябинки, и они хорошо прижились. Неоднократно сажали березки (после войны уже) около здания ГК ВКП(б), а они никак не хотели приживаться. В связи с этим мне и рассказали первые жители, что рос тут сам по себе прекрасный лес, который безжалостно уничтожили и с землей (до самой скалы). Вероятно, на горьком опыте Хибиногорска, Мончегорск строился иначе. Вместо бараков строили дома типа коттеджей на берегу озера Имандра, среди нетронутых сосен. В 1938 году я приехала на экскурсию в Мончегорск с медработниками Кировской горбольницы (где тогда работала в клинической лаборатории) и была потрясена до глубины души необычной красотой, представшей перед моими глазами: как цыплятки желтенькие новые домики, а над ними шапки 277