Киселев, А. А. Записки краеведа / А. А. Киселев. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2000. - 333, [2] с. : ил., портр.

парторганизаций. Часть исследователей вообще подвергает их остракизму, однако это нецелесообразно и даже опасно. Что бы ни говорили сейчас о КПСС , в свое время она была главной и решающей силой общественно-экономических процессов, и ее документы должны изучаться, и особенно на местах. Но вернемся к такому специфическому историческому источ­ нику, как следственные дела. У меня был небольшой опыт работы с такими источниками —во время учебы в аспирантуре я проштуди­ ровал все тома следственных дел декабристов. Но то, что я увидел в архиве областного управления КГБ, меня потрясло. Декабристы боролись и гибли за идею, репрессированные 30-х годов двадцатого века ни за что не боролись и умирали, чтобы процветала система тоталитаризма и сыска. Многие умирали по собственной глупости, «за длинный язык», за неразборчивые связи, из-за своего прошлого (бывшие дворяне, офицеры, священнослужители, представители других партий). Следственные дела в архиве КГБ находились в полном порядке: подшиты, пронумерованы, собрана большая часть документов, пере­ писка того или иного подследственного сохранилась (если она была) до наших дней. Работники архива —Татьяна Геннадьевна Сергеева, Анатолий Дмитриевич Родак, попозже Сергей Иванович Поляков — были ко мне внимательны. Их начальник Виктор Викторович Воронин, как и полагается начальству, был несколько официален, суховат. Но в целом ребята мне много помогали, и большое им за это спасибо. Я просмотрел десятки следственных дел, сделал сотни выписок, некоторые дела просматривал не по одному разу. И могу сказать, что следственные дела осужденных Особыми совещаниями —очень сложный источник знаний для историка-краеведа. Там содержатся достоверные данные об арестованном человеке: когда и где родился, партийность и национальность, состав семьи и адрес. Но показания почти всех репрессированных фальсифицированы, подогнаны к заранее определенной схеме: связан с тем-то, член той или иной «вражеской» группы. И потому этим показаниям верить нельзя, так­ же как нельзя верить и обвинительному заключению. И вообще вопрос «верить, не верить» часто появляется при работе над историческими источниками. Это относится не только к пись­ менным, но и этнографическим, и лингвистическим, и даже мате­ риальным источникам. Ведь историк берет чаще всего такого рода