Киселев, А. А. Очерки этнической истории Кольского Севера / А. А. Киселев ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный педагогический университет, 2009.

и мужественным человеком, чтобы осмелиться сказать такое в годы культа Сталина, в период произвола НКВД. Мы не можем полностью судить, насколько репрессии 30-х гг. за тронули проживавших в СССР норвежцев, но что они не обошли потомков колонистов, вне всякого сомнения. Первые репрессии против «национа лов» на побережье начались еще в начале 30-х гг. Норвежцев и финнов арестовывали за вредительство, за срыв планов по вылову рыбы, за жела ние иметь церковный приход, за контрабанду, за связь с заграницей. Вот только один факт. К семье, проживавшей в становище на побе режье, приехал из Норвегии брат хозяйки дома. Приехал вполне законно, оформив соответствующие документы и получив разрешение. Встреча прошла тепло и трогательно, так как не виделись много лет. Но стоило гос тю уехать, как начались гонения и обвинения в шпионаже, контрабанде, национализме и прочих грехах. Да, к сожалению, было и такое. И дай бог, чтобы это никогда и нигде не повторялось. Репрессии были разного характера, но часто заканчивались арестом главы семьи и высылкой всех остальных. Часть норвежцев в 1936 г. были выслана из становищ Западного Мурмана на Терский берег. Так, в Ловгубе оказался род Фридриксенов из Цып-Наволока. Один из потомков тех нор вежцев - Георгий Эмильевич Эрштадт - вспоминал: «Я смутно помню тот год, мне было тогда пять-шесть лет. Но родные (бабушка, мать, дяди) не раз в разговорах касались этой печальной темы. Рассказывали, что подо шел пароход (кажется, “Поморье”), всех выселяемых согнали на берег, с домашним скарбом, скотом, собаками. Погрузили на палубу, в трюмы и поплыли - повезли на восток. На третий, кажется, день пристали к пус тынному берегу: “Выгружайтесь”. Так в Терском районе возникло новое селение, новый колхоз. Его председателем стал мой дед по матери - Люд виг Фридриксен. А было у него тогда 4 сына (Гюдмен, Рогнар, Тухтен, Халтон) и 2 дочери (Мильгрид и Анни). Вот старшая из них Мильгрид и была моей матушкой». Но на этом приключения норвежцев не кончились: в 1940 г. многие из них («из числа недовольных советской властью», как говорили тогда в НКВД) были выселены еще дальше: кто в Карелию, а кто и в более отда ленные районы. Так судьба разбросала мурманских норвежцев по всему свету. Жи тель Финнмарка Кале Вара в своих воспоминаниях о днях оккупации нем цами Северной Норвегии рассказывал о встрече с русским военноплен ным, в жилах которого текла норвежская кровь. Звали его Иосиф, ему бы ло 18 лет. Отец его матери, норвежский рыбак, в дореволюционные годы обосновался на Мурманском побережье, там женился, а позднее переехал на юг России. ...И все же Север манил норвежцев обратно. И те, кто остался жив, вернулись на Мурман. В Кандалакшском районе жили Анна Ивановна Бер- 86