Киселев, А. А. Как жили и сражались мурманчане в войну: менталитет северян в 1941-1945 годах / А. А. Киселев. - 2-е изд., доп. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2005.

Вместе с комиссаром я шел впереди колонны. Вдруг видим: навстречу идет солдат, расставив руки по сторонам. Мы поняли: он ничего не видит. Остановили его, он стал спрашивать: куда идти? Пурга усиливалась. Казалось, ей не будет конца. Шли молча. Слева от дороги увидели группу солдат. Сделали короткую остановку, и я попросил разрешения у комиссара пойти узнать, почему они стоят. И вот что я увидел: в кругу стояла ло шадь. Она дрожала. Не успела опуститься на передние ноги, как на нее набросились стоявшие вокруг и тут же разорвали на куски. “Какая сила голода”, —подумал я. Это зрелище и сейчас перед моими глазами»55. Потом, в конце концов, взвод Я. Н. Черемисина нашел землянку, и там он увидел кухню: в котле кипела вода. «Сколько было радости! Солдаты стояли вокруг нее со слезами на глазах. Ока зывается, повар уже несколько дней кипятил воду в надежде получить команду на чать варить обед, но никто ее ему не давал. Сначала было приняли решение дать каждому по кружке кипятку. Но вскоре решили иначе —лучше сварить жидкую кашу. Люди стояли вокруг кухни, ждали. Но мы не были уверены, что они смогут выдержать. Тогда комиссар взял черпак, сел на ящик передка кухни рядом с котлом, чтобы охранять его, и сидел до тех пор, пока не сварилась каша. И я, грешный, тоже стоял и смотрел, как идет пар из котла...»56 . Часто спрашивают: «А была ли в войсках Карельского фронта цинга?» Наверное, были не только отдельные случаи, но и массовые заболевания. Полковник в отставке, заслуженный работник культуры РСФСР М. Семе нов, рассказывая о встречах с маршалом Г. К. Жуковым, как-то упомянул такую деталь. Узнав, что Семенов воевал в Заполярье, маршал спросил его: «А как уберегались от цинги?» и услышал в ответ: «Настой хвои пили, горь кий, противный»57. О цинге писал как-то в газете и мурманчанин Б. Н. Векшин: «Помню, как, получив увольнение, я поехал в Мурманск, где жили мои родители. Оказалось, что отец и мать больны цингой. Узнав об этом, командир корабля помог мне достать необходимые лекарства, а также луку и чесноку (лучшее средство от цинги)»58. Но это было еще одной стороной военного бытия. А в целом питание на фронте было более или менее нормальное. Надоедали сухари и перловая каша, часто давали селедку и гороховый суп (Иван Бородулин с досадой вспоминал: «И опять это злосчастное пюре из концентрата»). Часто солдаты мечтали о свежем черном хлебе с куском украинского сала (особенно после наркомовских ста граммов водки). Нечто вроде дели 284