Киселев, А. А. Как жили и сражались мурманчане в войну: менталитет северян в 1941-1945 годах / А. А. Киселев. - 2-е изд., доп. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2005.

Только прилег я в номере отдохнуть с дороги, как раздался стук в дверь. Вхо дит... Федя Лесовой, за ним Петр Белаш и другие ребята. —Наконец-то разыскали тебя, —улыбается Федя Лесовой. — Всю гостиницу обыскали. А кто это твой сосед? Летчик и тоже Герой. Мы заходили к нему, он тебя знает. Позови его, мы паек на дорогу получили и бутылку вина добыли. (Добыть бутылку спиртного втылу былотакой жедоблестью, как сходить в тыл врага. — Авт.)... Вкомнату входит морской летчик с Золотой Звездой Героя на кителе. Он высо кий, плотно сбитый, черноволосый. Глаза у него с лукавинкой. —Василий Кисляков из морской пехоты, —представляюсь. —Да я тебя знаю, —улыбается Сафонов. —Я же был в зале, когда тебе вру чали Звезду. Выпили по рюмке вина, закусили. ...На следующее утро после встречи с Сафоновым мы на рейсовом катере по шли в Полярный»54. Но это был все же праздник, встреча, когда можно было купить «из-под полы» бутылку вина и сразу съесть трехдневный фронтовой паек. А в будни все было прозаичнее, а иногда и —трагичнее. Артиллерист-зенитчик 152-й стрелковой дивизии Я. Н. Черемисин рассказывал: «...Утром 2 мая наш эшелон прибыл на станцию Кола. Вскоре нас переправили на другой берег реки. Предстоял марш. Но нам почему-то не выдали сухой паек, хотя люди сутки ничего не ели. Я был командиром первого огневого взвода, вторым командовал лейтенант Корниенко, третьим взводом —лейтенант Аверьянов. Построились в колонну. И перед началом движения комиссар батареи Онищенко объявил: завтрак будет на 5-м километре. Мы двинулись в поход. Но начался дождь и, когда дошли до 5-го километра, шинели наши промокли. Сделали короткий привал, ждали кухню. Но комиссар вскоре объявил: завтрака не будет, колонне следовать дальше, на 25-й километр. Ветер усилился. Вместо дождя посыпал снег. Двигаться по дороге —узкой и скользкой —стало еще труднее. Ее все заметало и заметало. На обочинах, в канавах мы проваливались в снег уже по колено. Люди выбивались из сил. Комиссар объявил, что пойдем без остановок, наше спасение —в движении. И мы, несмотря на большую усталость, шли, шли... Потом все же сделали небольшую остановку. Попытались снять шинели, вы кручивать их от воды. Костер разжечь не удалось. Наконец достигли 25-го километра. Слева увидели землянки. Но туда нас не пустили. Поступил приказ: следовать на 49-й километр. И тут опять пошел дождь, вскоре он сменился снегом. Похолодало. Наши шине ли стали покрываться льдом. Слипались ресницы, а руки были заняты. Наступил са мый тяжелый период нашего пути. Мы совсем ослабли. Даже о пище не говорили. 283