Киселев, А. А. Как жили и сражались мурманчане в войну: менталитет северян в 1941-1945 годах / А. А. Киселев. - 2-е изд., доп. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2005.

ских летчиков, предпочитая умалчивать об их вероломстве и жестокости, но провозглашая последних рыцарями неба, благородными и талантливыми. Но так ли это? Справедливо ли по отношению к тем русским, что по гибли в ту войну? Возможно ли забыть, что Гитлер и его государство наме ревались уничтожить Россию, смести с лица земли россиян как нацию? А немецкие летчики, независимо от того, были ли они фашистами, арийцами или просто асами, выполняли жестокие приказы фюрера. Да, в 5-м воздушном флоте генерал-полковника Г. Штумпфа были хо рошие летчики, да, первоначально они превосходили мастерством наших необстрелянных пилотов. Но зачем же гоняться на бреющем полете за убе гавшими от налета женщинами и детьми? Зачем расстреливать из авиаци онной пушки полевой госпиталь со знаками Красного Креста? Зачем сжи гать деревянный Мурманск? А ведь в небе, в открытом бою фашистские летчики вели себя совсем по-другому. И при встрече с нашими истребителями немецкие бомбарди ровщики стремились сразу скрыться. Русские летчики получали редкую возможность не только адаптироваться и подготовиться к новым условиям военного времени, но и получить первый боевой опыт в воздушных схват ках с вражескими самолетами. Интересны воспоминания немецкого лет- чика-бомбардировщика о тех первых боях: «Первые боевые вылеты в России были намного легче, чем в небе Великобри тании. Только русские зенитки, которые мы в начале недооценили, сильно нас бес покоили. Нам часто приходилось летать на боевые задания без истребительного прикрытия, даже на бомбардировку вражеских аэродромов, которые были забиты “Ратае” (так немцы называли И-16) и другими типами самолетов устаревшей конст рукции. Русские истребители уступали в скорости, но они обладали хорошей ско роподъемностью и горизонтальной маневренностью, поэтому они, безусловно, пред ставляли для нас большую опасность, если еще учесть, что их было слишком много на каждого из нас. Мы шли обычно на высоте около 4 тысяч метров и, выходя на цель, какое-то время летели по прямой, давая возможность своим штурманам про извести необходимые расчеты для успешного и точного сброса бомб. Как раз в этой стадии полета мы представляли собой хорошую мишень для русских зенитчиков. Вражеские истребители еще не успевали набрать высоту, на которой мы летели (для этого требовалось порядка 4—5 минут после взлета), но они уже были под нами, и их количество достигало иногда 30—50 самолетов (что весьма сомнительно. — Авт.). Нам приходилось пикировать сквозь этот рой. Вмомент пикирования самолеты противника начинали нас преследовать, а наши бортовые стрелки открывали по ним яростный огонь и, как правило, им не хватало боекомплекта, чтобы отбить полнос тью все атаки. Поэтому после сброса бомб мы нажимали на педаль газа и на повы шенной скорости, прижимаясь и сливаясь с поверхностью земли, уходили на свою территорию. Горе было тому, кто по какой-либо причине отставал от общего строя»29. 222