Киселев, А. А. Гулаг на Мурмане : репрессии 30-50-х годов XX века на Кольском полуострове : очерки / А. А. Киселев ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный педагогический университет, 2008.

Нередки были в тюрьмах и массовые беспорядки. 27 ноября 1940 го да в тюрьме № 1 отказались от пищи 20 заключенных одной из камер. Они требовали разрешить им покупать продукты в тюремном ларьке. Дежур ный по корпусу Федотов деньги от заключенных на продукты взял, но ни чего сделать не сумел. Тогда арестанты, подзуживаемые рецидивистами, «учинили в камере бунт, обрезали электропровода, поломали нары, ломали двери камеры, бросали в надзирателей посуду». Новое ЧП произошло 28 февраля 1941 года. Из тринадцатой камеры этой же мурманской тюрьмы в половине девятого утра бежали трое особо опасных преступников. Они взломали решетку окна, вылезли на террито рию прогулочного двора, а оттуда через забор проникли в хозяйственные помещения. Там двоих удалось схватить, а третий преодолел внешнее ог раждение и бежал в город. Нашли его лишь спустя некоторое время у зна комых на Пушкинской улице. В ходе расследования происшествия были признаны виновными надзиратель внутреннего поста С.Ф. Куприянов, вышковой охранник Г.К. Захаренко, постовой С.М. Анисимов. Дежурный по тюрьме C.JI. Львов был отдан под суд. Судя по документам, порядка в тюрьмах действительно не хватало. Охранники злоупотребляли спиртным, даже стреляли во хмелю, поддер живали интимные связи с женщинами из числа заключенных, спали на по стах и т.д. Был вообще трагикомический случай. 15 мая 1941 года по этапу из кировской тюрьмы отправили не того, кого нужно было: посадили в ва гон Афанасия Артемовича Пахомова вместо Пахомова Тимофея Кирилло вича... Конечно, начальство по каждому факту разбиралось, виновных нака зывали: сажали под арест, лишали премий и даже увольняли, хотя с кадра ми было тяжело —не каждый соглашался идти на тюремную работу. По путно заметим, что сведения о тюрьмах и лагерях и сейчас достаются с большим трудом. Часть архивов, особенно той поры, когда Мурман входил в состав Ленинградской области, в Заполярье не сохранилась. Сами же бывшие лагерники и заключенные предпочитают о прошлом молчать. Иногда какие-то косвенные данные удается получить из писем их родст венников. Вот одно из таких писем (его написала П.С. Конашенко-Жаравина): «Отец, Жаравин Степан Степанович, был летом 1932 года арестован и от правлен в лагерь, расположенный в местечке - Киеварака (близ Мишуково и Лавны)... Я хорошо помню, как мы с матерью ездили на катере навестить отца в Киевараке. Лагерь был расположен на горе, там были разбиты па латки, ни топчанов, ни постелей не было. В середине полотняных помеще ний стояла буржуйка, она топилась все время, вокруг нее сушились онучи. Спали все заключенные на земле, устланной хвойными и березовыми вет ками. Я наблюдала, как всех, в том числе и моего отца, кормили: приноси ли ведро с супом, разливали по мискам, кушали по очереди, сначала одна 93