Киселев, А. А. Гулаг на Мурмане : репрессии 30-50-х годов XX века на Кольском полуострове : очерки / А. А. Киселев ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный педагогический университет, 2008.

собом изолировали их от мужиков. Третьи (в основном старики) утвержда ли: «Какая бы власть ни была, мы должны ей подчиняться. Значит, так на до». А эшелоны с раскулаченными на Север все шли и шли. Жительница деревни Кузнецово Череповецкой губернии о высылке в Хибины и об устройстве их семьи вспоминала: «Наконец приехали на станцию Белая (теперь Апатиты). Выгрузили нас из вагонов, повели вперед по шпалам, к речке Белой, к теперешнему аэропорту. Ночь провели на улице. За это время вырыли землянки, сделали в них нары с обеих сторон вдоль стен. Нам отвели на семерых четыре метра. Мы нарвали иван-чая и устроились мы на ночлег. Днем насобирали грибов и ягод, наварили. Но потом мы с тетей заболели дизентерией. Лежали тут же на нарах. Никто не лечил. Болели тяжело и долго. Мучила сильная жажда. Жили здесь, если это можно назвать жизнью, до конца сентября. Потом началось переселение, мотание с места на место по Хибиногорскому району... Ходи ли еженедельно в комендатуру отмечаться... В нашем бараке (дощатый, двухэтажный на Новой улице) было 34 комнаты —целая деревня. В конце коридора разместились кухни, туале ты, крылечки. Дежурили по коридору поочередно: нужно было мыть поло вину коридора и подсобные помещения, ежедневно подметать, чистить крыльцо от снега. Отец на крестовинах сколотил стол, две скамейки, два топчана, заменяющих кровать. Вскоре сделали электроосвещение. Мы ра довались своему отдельному уголку...». И вот еще одно горькое повествование мурманчанки, попросившей назвать ее А.М.Б.: «Сколько ехали, не помню. Помню, что сошли на стан ции Белая. Вагоны с вещами дальше поехали, а мы пошли пешком. Шли довольно долго. Километров через пятнадцать стали попадаться палатки. Спрашиваем у людей: - Куда нам? -А, —говорят, —идите дальше. Идем дальше. Кругом горы, пейзаж непривычный. Видим —колючая проволока, вышка, за проволокой бараки. Может, думаем сюда? Одна ба бенка побойчее попыталась под проволоку сунуться, ну, ее с вышки мужик семиэтажным: - Куда... стрелять буду! Мы к нему: - Куда нам? Он рукой машет —дальше, мол. Прошли еще немного и видим: —чуть в стороне от колючей проволоки стоят три барака. Вот они и были для нас приготовлены. В самом маленьком разместились приблизительно 250 че ловек. В двух других по 500-600. А на воротах лагеря было написано - УСЛОН. Вот так 1 сентября 1930 года я и прибыла в Хибиногорск...». 78