Киселев, А. А. Гулаг на Мурмане : репрессии 30-50-х годов XX века на Кольском полуострове : очерки / А. А. Киселев ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный педагогический университет, 2008.

Сравнительно гуманные условия существования прежних мест за ключения уходили в прошлое. Соловки с их демократическими методами воспитания, со своим высокопрофессиональным театром, со своей прессой (выходил даже общественно-политический журнал), со своим микроклима том (там отбывал срок заключения председатель Всесоюзного фонда куль туры академик Д.С. Лихачев), остались примером «либеральности» времен Ф.Э. Дзержинского и В.Р. Менжинского. Искусственно вызванное обострение классовой борьбы, ориентиров ка на неправильно понятый лозунг «Если враг не сдается, его уничтожают» привели к дальнейшему росту числа заключенных. Об этом заговорили на Западе, СССР был обвинен в широком ис пользовании «принудительного труда». Скрывать существующее положе ние, которое к тому же усложнялось изоляцией в тюрьмах и лагерях части кулачества, было больше нельзя. И на шестом Всесоюзном съезде Советов в 1931 году тогдашний глава правительства В.М. Молотов вынужден был признать: «Да, в стране используется труд заключенных в интересах со циалистического строительства». Были названы районы, где имелись большие контингенты заключенных и некоторые объекты работ. Но ни то гда, ни позже общей цифры заключенных в стране не называлось. Косвенно же об этом мы можем судить по постановлению ЦИКа СССР в связи с успешным окончанием строительства Беломорско-Балтий- скош канала имени Сталина, в котором говорилось, что сокращаются «сро ки отбывания мер социальной защиты в отношении 59 516 человек» и пол ностью освобождаются 12 464 человека. А ведь эти поощрения коснулись далеко не всех каналоармейцев. Что же касается Кольского полуострова, то, по имеющимся в нашем распоряжении сведениям, впервые труд заключенных в широком масштабе был использован в Хибинах. Зэки, среди которых поначалу преобладали уголовники, строили дорогу —сначала фунтовую, а потом —железную. В связи с этим вспоминается такой случай. 20 апреля 1930 года в Хибинском лагере был совершен фупповой побег. Заключенные бежали на север, пытаясь запутать следы, и, возможно, намеревались уйти за кордон. Но поначалу преступники решили по-настоящему вооружиться и с этой целью напали на лесника: вырезали всю семью и забрали два ружья. Чтобы скрыть следы преступления, дом был сожжен. По пути к Мурманску убийцы Болдашов, Мишин-Гуров и Мошавец 2 мая захватили железнодорожную казарму неподалеку от Шонгуя и одно го за другим зверски убили пятнадцать человек, а трупы спустили под лед рядом протекавшей речки. Но на станции Кола заключенные-беглецы по чувствовали, что их преследуют, ищут. С необходимыми предосторожно стями они уселись в пустой товарный вагон и, как говорится, «смылись» на 55