Киселев, А. А. Гулаг на Мурмане : репрессии 30-50-х годов XX века на Кольском полуострове : очерки / А. А. Киселев ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный педагогический университет, 2008.

добных случаев хватало, и действительно могло создаться впечатление, особенно в воспаленном мозгу, что действуют мощные и глубоко закон спирированные организации, занимающиеся вредительством. Но причина была в другом. Тонущие в море или даже у причалов су да, разрушавшиеся железнодорожные пути, обвалы в шахтах - все это происходило не по чьей-то злой воле, а по вполне объяснимым причинам: от усталости металла, халатности или неумения людей. Все это усугубля лось тем, что на производстве оказалась масса необученных крестьян, на сильно вырванных из деревни, которые не имели ни малейших навыков работы на предприятиях». Колесо произвола все больше раскручивала болезненная подозри тельность И.В. Сталина, бездумная и жестокая исполнительность его бли жайшего окружения. И, конечно, сказались мнительность И.В. Сталина, его холодная беспощадность. Именно он был инициатором репрессий, по его распоряжению они проводились, он подписывал многочисленные спи ски с сотнями и тысячами фамилий людей, подлежащих уничтожению. Кольский полуостров, хотя и оставался окраиной страны, не был изолированным от остального пространства, и все, что происходило в Мо скве, Ленинграде, Центральной России, быстро «аукалось» и здесь. Далее по вопросу: «За что репрессирован?» С.Н. Дащинский выска зывался так: «Чаще всего формальным поводом для ареста, последующего суда и расправы служили так называемые “антисоветские" высказывания человека, которые тут же становились известными НКВД. Никто нигде не чувствовал себя в безопасности: уборщица и командующий Северным флотом, парикмахер и первый секретарь окружного комитета партии, ни сам работник НКВД - каждый в любую ночь мог быть арестован. Единич ные, нередко случайные или просто неверно понятые высказывания возво дились в систему, превращались в антисоветскую пропаганду. Под нее легко подгонялись и незатейливый анекдот, и пересказанная новость, и безобидная шутка, и ненароком распространенный слух. При этом доходи ло до нелепостей. В уголовно-следственном деле отца известного финско го писателя Свенна Локко записано, что тот вел систематическую антисо ветскую пропаганду среди жителей своего села. А этот финн - рыбак и охотник жил не в селе, а на хуторе со всей своей семьей». Одна из причин многочисленных арестов —показания ранее задер жанных. Через них выявлялись и вскоре забирались мнимые соучастники. А это уже контрреволюционная организация. Сколько их напридумывали в области! «Антисоветская вредительская организация в Мурманрыбе», «Ан тисоветская вредительская организация в «Полярной правде», «Польская националистическая шпионско-диверсионная группа», «Финская контрре волюционная националистическая шпионско-повстанческая организация» и даже «Саамская националистическая повстанческая диверсионно-вреди тельская организация». Это лишь незначительная часть из «раскрытых» на 180