Киселев, А. А. Двадцать пять исторических портретов деятелей XX века на фоне Кольского Севера : от императора России Николая II до президента СССР М. С. Горбачева. В 2 ч. Ч. 1 / А. А. Киселев ; Мурм. гос. пед. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный педагогический университет, 2010.

чие в характере и темпераменте мужа и жены. Я с первого взгляда понял, что Александра Федоровна, умная и привлекательная женщина, хоть и сломленная сейчас и раздраженная, обладала железной волей. В те не сколько секунд мне стала ясна та трагедия, которая в течение многих лет разыгрывалась за дворцовыми стенами. Несколько последовавших за этой встреч с царем лишь подтвердили мое первое впечатление. Я поинтересовался здоровьем членов семьи, сообщил, что родствен ники за границей беспокоятся за их благополучие, и обещал без промедле ния передать любые послания, какие они захотели бы им направить. Я спросил, не имеют ли они каких-либо жалоб, как ведет себя охрана и в чем они нуждаются. Я просил их не тревожиться и целиком и полностью по ложиться на меня. Они поблагодарили за внимание, и я собрался уходить. Николай II поинтересовался военной ситуацией и пожелал мне успехов на новом и ответственном посту. В течение весны и лета он следил за собы тиями на фронте, внимательно читал газеты и расспрашивал своих посети телей. Таковой была моя первая встреча с Николаем “Кровавым”. После всех ужасов многолетнего правления большевиков эпитет этот потерял всякий смысл. Тираны, пришедшие на смену Николаю, вызывали куда большее отвращение, поскольку вышли из народа или из интеллигенции и потому были виновны в совершении преступлений против собственных собратьев. Полагаю, что опыт большевистского режима уже заставил многих изменить свои суждения о личной ответственности Николая II за все пре ступления в период его правления. Склад ума и обстоятельства жизни царя обусловили его полную оторванность от народа. Он знал о пролитой крови и пролитых слезах тысяч людей лишь из официальных документов, в ко торых ему сообщали о “мерах”, принятых властями “в интересах мира и безопасности государства”. Эти доклады не доносили до него боли и стра даний жертв, в них лишь говорилось о “героизме” солдат, “преданно вы полнявших свой долг перед царем и отечеством”. С детства его приучили верить, что его благо и благо страны - одно и то же, а потому “веролом ные” рабочие, крестьяне и студенты, которых расстреливали, казнили и отправляли в ссылку, казались ему чудовищами, отбросами человечества, которых следует уничтожать ради интересов страны и его “верноподдан ных”. Если сравнивать его с нашими современными, обагренными кровью “друзьями народа”, то станет очевидным, что бывший царь отнюдь не был лишен человеческих чувств, что натуру его губительным образом измени ли его окружение и традиции. Я уходил от него взволнованный и возбужденный. Одного взгляда на бывшую царицу было достаточно, чтобы распознать ее сущность, которая полностью соответствовала суждению тех, кто лично знал ее. Но Николай, 30