Киселев, А. А. Двадцать пять исторических портретов деятелей XX века на фоне Кольского Севера : от императора России Николая II до президента СССР М. С. Горбачева. В 2 ч. Ч. 1 / А. А. Киселев ; Мурм. гос. пед. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный педагогический университет, 2010.

На допросе в Чрезвычайной следственной комиссии в Иркутске 21 января 1920 г. А.В. Колчак так рассказывал о своем первом походе в Арктику: «Экспедиция ушла в 1900 г. и пробыла до 1902 г. Я все время был в этой экспедиции. Зимовали мы на Таймыре, две зимовки на Новоси бирских островах, на острове Котельном; затем, на третий год, барон Толль, видя, что нам все не удается пробраться на север от Новосибирских островов, предпринял эту экспедицию. Вместе с Зеебергом и двумя каю рами он отправился на север Сибирских островов. У него были свои пред положения о большом материке, который он хотел найти, но в этом году состояние льда было таково, что мы могли проникнуть только к земле Беннетта. Тогда он решил, что на судне туда не пробраться, и ушел. Ввиду того что у нас кончались запасы, он велел нам пробраться к земле Беннетта и обследовать ее, а если это не удастся, то идти к устью Лены и вернуться через Сибирь в Петроград, привезти все коллекции и начать работать по новой экспедиции. Сам он рассчитывал самостоятельно вернуться на Но восибирские острова, где мы ему оставили склады. В 1902 г., весною, ба рон Толль ушел от нас с Зеебергом с тем, чтобы потом больше не возвра щаться: он погиб во время перехода обратно с земли Беннетта. Лето мы использовали на попытку пробраться на север к земле Бен нетта, но это нам не удалось. Состояние льда было еще хуже. Когда мы проходили северную параллель Сибирских островов, нам встречались большие льды, которые не давали проникнуть дальше. С окончанием нави гации мы пришли к устью Лены, и тогда к нам вышел старый пароход “Лена” и снял всю экспедицию с устья Тикси. Коллекции были перегруже ны на “Лену”, и мы вернулись в Якутск, затем в Иркутск и в декабре меся це 1902 г. прибыли в Петроград. На заседании Академии наук было доложено общее положение работ экспедиции и о положении барона Толля. Его участь чрезвычайно встре вожила Академию. Действительно, предприятие его было чрезвычайно рискованное. Шансов было очень мало, но барон Толль был человеком, верившим в свою звезду и в то, что ему всё сойдет, и пошел на это пред приятие. Академия была чрезвычайно встревожена, и тогда я на заседании поднял вопрос о том, что надо сейчас, немедленно, не откладывая ни одно го дня, снаряжать новую экспедицию на землю Беннетта для оказания по мощи барону Толлю и его спутникам, и так как на “Заре” это было сделать невозможно (стоял декабрь, а весною надо было быть на Новосибирских островах, чтобы использовать лето), - “Заря” была вся разбита, - то нужно было оказать быструю и решительную помощь. Тогда я, подумавши и взвесивши всё, что можно было сделать, предложил пробраться на землю Беннетта и, если нужно, даже на шлюпках на поиски барона Толля. Пред приятие это было такого же порядка, как и предприятие барона Толля, но другого выхода не было, по моему убеждению. 116