Киселев, А. А. Двадцать пять исторических портретов деятелей XX века на фоне Кольского Севера : от императора России Николая II до президента СССР М. С. Горбачева. В 2 ч. Ч. 2 / А. А. Киселев ; Мурм. гос. пед. ун-т. - Мурманск : Мурманский государственный педагогический университет, 2011.

Есть обстоятельства, которые помогают выразить дремавшую до то го черту характера. Таким проявителем стала для Юрия полярная военная служба. Казалось неясным: он ли был создан специально для нее, она ли пришлась ему впору?.. «Я никогда не жаждал приключений и опасностей ради них самих», - сказал как-то Гагарин. И, по всей видимости, он чувствовал себя не очень уютно в первый свой самостоятельный вылет с полярного аэродрома, когда небо, перед этим ясное и безоблачное, неожиданно замутилось наползшим с моря плотным туманом, пошел дождь со снегом. В летной книжке Гагарина появилась запись: такого-то числа, во столько-то часов и минут произвел посадку самолета при пониженном ми нимуме видимости с оценкой «отлично». Видимо, в аэродромных буднях это был приметный случай; ему по святили боевой листок: «Товарищи авиаторы! Сегодня летчик лейтенант Гагарин проявил высокую выдержку и умение при первом самостоятельном вылете. Учи тесь, товарищи, летать так, как офицер Гагарин!». Еще на Севере Гагарин научился полностью отключаться от дел. По тундре, ныряя в заросшие густым кустарником распадки, он добирался до быстрого ручья, вода которого и летом оставалась ледяной, а зимой, оку танная туманом, не замерзала; здесь, в уединении, он проводил за ловлей форели спокойные часы. То первое лето он прожил один: Валентина до учивалась в Оренбурге и приехала к нему после окончания учебы. Молодые летчики, с которыми Гагарин подружился тогда, с увлече нием обсуждали полеты искусственных спутников. К этому времени уже третий советский спутник кружил вокруг Земли. И вновь обратимся к конкретным датам жизни Ю.А. Гагарина в За полярье. Вот как описывал появление молодого летчика в Заполярье один из его биографов: «Поездом, а потом автобусом по заснеженной тундре позд но ночью добрались оренбургские выпускники до своего нового гарнизо на. Стоял декабрь. Но это была не клушинская зима его детства, словно один длинный-предлинный день с румяными угольками на загнётке, с хлопьями снега, широкими, как ладонь. Зима опускалась в одночасье по лушалком из козьей шерсти и укутывала деревню до подбородка, пуши стая, солнечная. Здесь зима была темна, будто закопчённое стекло. Ещё в поезде Га- гарина поразило: часы показывали полдень, а тут морозный туман, голубо ватые потёмки. За Полярным кругом мгла сгустилась ещё гуще. Снега при зрачно вспыхивали в беглом свете прожекторов. Луч скатывался по твёр дому насту, шершавому, словно неглазурованный фаянс. Обледенелые камни звенели под ногами». 146