Кирошко, А. П. Мурманск в огне : цифры, факты, документы, свидетельства очевидцев / [А. П. Кирошко, Ю. В. Рыбин, П. А. Степаненко]. - Мурманск : ИП Данилова Т. Н., 2019.

Часть 2. Бесценные строки уже весь был охвачен огнем и пылал. Я решил пойти к знакомым, жившим в колонизационном поселке на ули це Карла Маркса, чтобы умыться и привести себя в порядок. Пробираться при шлось мимо школы № 17, которая оказалась полуразрушена упавшими рядом бомбами. Высоко на проводах висели чьи-то брюки, улица была загроможде на обломками досок и разной рухляди. На улице Микояна горели деревянные дома. Я понял, что тут не умыться, и вспомнил, что мне надо быть к 18 ча сам в пароходстве. Туда я и направился. По дороге услышал стрельбу зениток и увидел, как рвутся снаряды. Одна из бомб, как я видел с горы, попала в ка менный дом судоремонтного завода «Мурманрыбы». Я спустился с горы по улице Карла Маркса и прошел до Октябрьской улицы. Кругом торчали одни трубы, вокруг которых тлели остатки домов. По Октябрьской улице прошел мимо трупа обгоревшего мужчины с лопнувшим животом и вывалившимися внутренностями. От Октябрьской улицы я повернул на улицу Челюскинцев, где около сго ревшей конечной остановки автобусов лежали незначительно обгоревшие трупы женщины и девочки у нее на руках. Девочка была лет 10, и она обнима ла женщину обеими руками за шею. Немного дальше, на противоположной стороне улицы, из укрытия (щели) с обгоревшим и обвалившимся деревянным перекрытием доставали около десятка задохнувшихся и обгоревших женщин и детей, у которых отвалились конечности. Затем по сгоревшей улице Пище виков вышел на Водопроводную, где помещалось пароходство. Там уже со брались почти все сотрудники и делились впечатлениями. Я обнаружил у себя сгоревший один ботинок и полу пиджака. Меня отпустили, так как всякая ра бота была парализована, и я опять возвратился на пожарище. Придя около 20 часов на место своего дома, встретился с соседями, и после обсуждения вопроса о дальнейшем пристанище мы сделали шалаш из обгоревшего кровельного железа. Раскопали обгоревшее ведро, принесли воды, разгребли угли, вскипятили воду в ведре. Барабин принес хлеба, сала и чаю. Одна из девушек извлекла откуда-то сахару. Я выкопал у себя на ого роде посаженную картошку, оказавшуюся уже испеченной. Из противогазной сумки Барабин извлек пол-литра водки, и все пятеро, выпив и закусив, уле глись спать вместе под остатками крыши нашего дома и старенького одеяла, не обращая никакого внимания на биологические особенности полов и воз растов. Нас объединяли общее несчастье и переживания. На следующий день мы разошлись. Я отправился в пароходство, где был вызван к начальнику порта и пароходства Фортученко, который сказал мне: «Капитан порта Дмитриев погиб, сгорела вся его контора вместе с де лами и документами, да и людей, кажется, не осталось в портнадзоре. Вам эта работа знакома, поэтому с завтрашнего дня приступайте к исполнению