Кичигин, В. П. Териберка от царизма до... / Владимир Кичигин. - Санкт-Петербург : [б. и.], 2025. - 272 с. : ил., цв. ил., портр., факс., табл.

голосовал за троцкистскую резолюцию, выдвинутую Ахматовым на объединенном пленуме ОК и ОКК 9 декабря 1931 года». Тяжко при­ шлось прокурору: на этом разборе одних вопросов было задано около тридцати, а потом обвинения. В чём только его ни упрекали: и в том, что был связан с троцкистом Есауловым и даже со шпионом Олыптин- ским (когда-то один раз вместе ездили на охоту!); и в том, что не от­ межевался от Ахматова и даже выступал в защиту его; и в том, что не разоблачил вовремя «врага народа» Кагана; и в том, что бездушно от­ носился к жалобам рабочих, и т.д, и т.п. В сентябре 1937 года бюро Териберского РК ВКП(б) исключило из партии председателя райпотребсоюза А.И. Гудкова. Повод для созда­ ния персонального дела был, вообще, оригинальный: будто бы Алек­ сандр Иванович разбил два барельефа с изображением Фридриха Эн­ гельса, посчитав, что это изображение «врага народа» Гамарника (?!). Но истинной причиной для партийных, а потом и правовых репрессий, была связь JTИ. Гудкова с репрессированными Симановским, Белеви­ чем, Естифеевым (Гудков тогда был членом бюро райкома партии). Также дважды разбирали на бюро персональное дело Якова Ан­ дреевича Кошкина, 1899 года рождения, комиссара полка во время Гражданской войны. Он приехал на Север по приглашению Г.И. Ев- стифеева, которого знал с 1921 года. И вот за эту связь с «врагом наро­ да» его исключили. 28 сентября 1937 года был снят с работы и исключен из партии «как двурушник» заместитель директора МРС по политической ча­ сти Константин Фёдорович Болдышев, который работал в Териберке с марта 1936 года. При разборе дела ему задали на бюро 29 вопросов, главные обвинения были такие: связь с «врагом народа» Л.И. Каганом, развал политработы и вождизм (якобы он злоупотреблял выражением «я — председатель ЦК»). В октябре 1937 года репрессии обрушились и на Териберских жен­ щин. На бюро обсуждались персональные дела Татьяны Матвеевны Поповой и Марии Иосифовны Бауман. Первая приехала в Териберку осенью 1934 года, работала на рыбозаводе рядовой посолницей, по­ том 26-летнюю девушку заметили, выдвинули парторгом, заведующей райпарткабинетом, а теперь её обвинили в связях с «врагами народа» — всё теми же Симановским, Белевичем, Евстифеевым («была в ком­ паниях»). Ей самой теперь предстояло убедиться в «правильности» своих слов, не раз повторяемых в парткабинете: «НКВД зря не берёт». Среди исключенных из партии в Териберке были, как мы уже гово­ рили, разные люди. Среди тех, кого репрессировали в конце 1937 года: председатель колхоза «Рында» Ефим Миронович Машедо — «за связь с врагами народа», управляющий отделением Госбанка М.П. Котяков — «за антисоветские разговоры», повар столовой Иван Алексеевич Го­ рячев — «за участие в контрреволюционной группировке, за связь с 216