Кичигин, В. П. Териберка от царизма до... / Владимир Кичигин. - Санкт-Петербург : [б. и.], 2025. - 272 с. : ил., цв. ил., портр., факс., табл.

тии и государства, невыполняющие решений партии и правитель­ ства, подвергающие сомнению и дискредитирующие решения и установленные партией планы болтовнёй об их «нереальности» и «неосуществимости»; - перерожденцы, сросшиеся с буржуазными элементами, не жела­ ющие бороться на деле с классовыми врагами, не борющиеся на деле с кулацкими элементами, рвачами, лодырями, ворами и расхитителями общественной собственности; - карьеристы, шкурники и обюрократившиеся элементы, исполь­ зующие пребывание в партии и службу у советского государства для своих личных шкурнических целей, оторвавшиеся от масс и пренебре­ гающие нуждами и запросами рабочих и крестьян; морально разло­ жившиеся, роняющие своим неблаговидным поведением достоинство партии, пачкающие знамя партии. Характеризуя сталинские чистки, Вадим Захарович Роговин цити­ рует высказывание JI. Д. Троцкого, который отмечал принципиальное различие их с чистками ленинской эпохи: «в первый период советской власти старая революционная партия очищалась от карьеристов; со­ образно с этим комитеты (комиссии по чистке) создавались из старых революционных рабочих. Выбрасывались за борт искатели приклю­ чений, карьеристы или просто мошенники, пытавшиеся в довольно большом числе прилипнуть к власти. Чистки последних лет, наобо­ рот, направлены полностью и целиком против старой революционной партии. Организаторами чисток являются наиболее бюрократические и по своему типу наиболее низкопробные элементы партии. Жертва­ ми чистки являются наиболее верные, преданные революционным традициям элементы и прежде всего её, партии, старшие революци­ онные поколения. Если в первый период пролетарская партия очища­ лась от худших элементов её и буржуазии, то сейчас мелкобуржуазная бюрократия очищается от подлинно революционных пролетарских элементов». Елена Боннэр вспоминала о чистке партийных рядов так: «на сце­ не за столом сидели несколько человек. Они вызывали одного, кото­ рый вставал сбоку на сцене, но перед ними, и отвечал на вопросы, стоя лицом к залу, а к сидящим за столом — боком. Вопросы задавали и из- за стола, и из зала. Но еще до вопросов отвечающий сам рассказывал что-то о себе. Иногда долго, иногда коротко. Было видно, что отвеча­ ющий волнуется, и некоторые говорили — «очень плохо». Много в их рассказах было слов вроде: «так сказать», «понимаешь», покашлива­ ний — они походили на школьников, не выучивших урок. Обращались все друг к другу только на «ты» и, конечно, по фамилии, а когда вы­ зывали, то говорили «товарищ» и называли фамилию. Потом спраши­ вали, некоторых много, а некоторых совсем мало: про Черчилля и оп­ позицию, про Китай и индустриализацию и шесть условий Сталина... 179