Кичигин, В. П. Териберка от царизма до... / Владимир Кичигин. - Санкт-Петербург : [б. и.], 2025. - 272 с. : ил., цв. ил., портр., факс., табл.

нас всех разбросали по разным деревням, понемногу в каждой. Мы с мамой жили в деревне Лопшенге. Папа раньше нас оказался на Мур­ манском берегу, он в Великом Устюге записался рыбаком, его вперед нас туда и отправили, и он в это время уже был в Восточной Лице. По­ том мы с мамой приехали к нему и нас вместе отправили в Териберку, из Териберки — в становище Гаврилово, там жили год. Папа работал пекарем, а я в пекарне —уборщицей. Там, в становище Гавриловом, родился брат, назвали Михаилом. А Аннушка, самая младшая, уже в Дальних Зеленцах родилась, куда нас переместили из становища Гав­ рилова. Дальние Зеленцы строились для спецпереселенцев, быстро выстроили, ставили щитовые бараки. На родине я после переезда на Север ни разу не была. Всё здесь по Северу нас мотали. Папина мама приезжала сюда нас проведать, а ма­ мина мама жила здесь, у моего дяди, тут и погибла, в Дальних Зелен­ цах. Дядюшка жил в 3-4 километрах от Дальних Зеленцов. Она пошла сюда, к маме, в баню помыться. Дорогой застигла метель. И она погиб­ ла, снегом замело. Третьего апреля это было! В дальних Зеленцах я и выходила замуж. Мой первый муж, Герман Фёдорович Козлов, тоже был спецпереселенец. Земляк, но из другого района, Зеленгинского. Замуж я вышла рано, в тридцатом году высла­ ли, а в тридцать втором я вышла замуж. Муж у меня хороший был, и вот — за что взяли? В Дальних Зеленцах всем семьям давали по комнате. Мы жили семьёй 14 человек, меня взяли девятой в семью свекра. Три женатых сына со своими семьями и отец с матерью. У старшей невестки было трое детей, у второй — мальчик и девочка, у меня — Дочка и сын. И комната — 20 метров. Сырость, плесень, зимой всё промерзало, по стенам течёт. С соседями жили дружно, а ведь в бараках даже разгово­ ры за стеной слышны. Забрали наших мужчин в тридцать восьмом году. Муж мой тог­ да был как раз дома, а вообще-то, они в то время были на промысле в районе Титовки, селёдка тогда хорошо ловилась. Судно их стояло на рейде, залив у нас из окна был виден. Муж плавал на мотоботе, был мастером лова. В один из дней у меня как раз сидела Галина Михай­ ловна, кума, сына моего она крестила. Мы с ней очень дружны были. Сидит он в этот день невеселый, а я у плиты стою, обед варю. Слышу, что он куме шепчет, от меня скрывает. Говорит, что людей забирают и боится, что ему такая же участь уготована. „Но я, — говорит, — ни в чём не виноват". Я услыхала и говорю ему: „Гера, что ты говоришь-то не дело?“ А он: „Ты, Маруся, смотри, одного, другого (по фамилии на­ зывает) вызвали в Мурманск. И люди не вернулись1''. А брать у нас на­ чали уже с 1937 года. Где-то в эти же дни он приходит домой и говорит: „Приехали ар­ тисты из Мурманска, будут давать концерт, пойдём". Решили пожилую 116