Касиян А. С. Барон Б. Э. Нольде и А. Н. Крупенский на Шпицбергенских конференциях в Христиании (1910–1912) // Скандинавские чтения 2010 года. Этнографические и культурно-исторические аспекты / отв. ред., сост. Т. А. Шрадер.

А. Н. Крупенский и Б. Э. Нольде — российские делегаты на переговорах 267 угля, пригодного в качестве топлива для военно-морских судов; распола гался на пути следования к устьям сибирских рек, что делало его важным с точки зрения российских торговых интересов; его воды предоставляли обширные возможности для зверобойного и рыбного промысла23. Тогда же была выработана основная концепция поведения российских делегатов на предстоящей конференции. Шпицберген должен был остаться terra nullius, то есть открытым для зверобойных промыслов и промышленной деятель ности гражданам всех государств, нейтральным и демилитаризованным в случае войны, и, наконец, российские делегаты должны были участвовать во внутреннем управлении на архипелаге24. В апреле 1910 года из-за крайней занятости барона Б. Э. Нольде про фессорскими делами заместитель министра иностранных дел С. Д. Сазо нов предложил отсрочить совещание до 1 июня или перенести его в Петер бург25. В середине июня А. П. Извольский телеграфировал, что Б. Э. Нольде сможет прибыть в Христианию только 18 июля26. Неудивительно, что по добные отлагательства вызывали раздражение норвежцев27. Первое совещание проходило в Христиании (19.07-11.08.1910), по словам А. Н. Крупенского, на фоне «взаимного ревнивого недоброжела тельства» Швеции (Я. Хаммаршельд. Г. Фалькенберг) и Норвегии (Фр. Ха- геруп — председатель конференции, X. Брюн). У российского посланни ка и его коллег, барона Б. Э. Нольде и секретаря И. Г. Лорис-Меликова, сложилось впечатление, что «единственным желанием Швеции на этой конференции» было «сделать неприятность Норвегии»28. Российские же делегаты, по словам А. Н. Крупенского, вынуждены были исполнять роль арбитра. Во время нелегких переговоров нервы сдавали даже у скандинавских делегатов, отнюдь не склонных к эмоциям. Приведем один из примеров накала страстей на конференции 1910 года. Во время решения деликатно го вопроса о дальнейшей судьбе общей конвенции Фр. Хагерѵп настаивал на том, чтобы сведения о реакции остальных заинтересованных держав доставлялись через Христианию. А. Н. Крупенский с присущей ему за носчивостью поднял на смех «наивную», по его мнению, попытку Нор вегии обойти Россию и Швецию «грамматически совершенно неправиль ной и прозрачной» поправкой. Подобное отношение настолько обидело Фр. Хагерѵпа, что он, по словам А. Н. Крупенского, «в первый раз потерял самообладание» и в сердцах заявил, что откажется подписывать «шведско- российскую» редакцию конвенции. Тогда А. Н. Крупенский постарался «успокоить своего взволнованного собеседника», «дружески и настоятель