Карелин, В. А. Норвегия и норвежцы глазами русских в 1814-1917 гг. (по печатным материалам) / В. А. Карелин // Скандинавские чтения 2006 года. Этнографические и культурно-исторические аспекты. - Санкт-Петербург, 2008.

Норвежская наука, в свою очередь, еще переживала процесс становления. Долгое время Норвегия не имела собственного университета, а состоятель ные норвежцы обычно отправляли детей учиться в Копенгаген7. Первый университет, средоточие национальной науки, был учрежден в Христиании сравнительно поздно, в 1811 г. Посетивший его три десятилетия спустя пу тешественник нашел нужным предупредить читателя, что это еще молодой университет, и он только «пробует крылья»8. Препятствием для знакомства, русской общественности с Норвегией оставался языковой барьер. Для широкой публики, писал корреспондент «Современника» в 1842 г., скандинавские языки «малоизвестны». Посему, полагал он, скандинавский мир является «почти совершенно чуждым» рус скому человеку9. За норвежским фактически отрицалось значение литературного языка. Автор одного из обзоров поэзии, соглашаясь, что скандинавские языки в России «почти неизвестны», не включил в их перечень норвежский, ограни чившись указанием на датский, шведский и исландский10. Поэтому не приходится удивляться, что до второй половины XIX столе тия основные сведения о Норвегии русские читатели черпали из иностран ных сочинений, которые стали для них своего рода «окном» в Норвегию. Речь идет, главным образом, об Англии, Германии и Франции — странах, являвшихся признанными в Европе интеллектуальными лидерами и тра диционно поддерживающих с Норвегией тесные экономические и куль турные связи. Справедливым будет полагать, что в силу этого положения вещей образованный русский человек видел тогда Норвегию и норвежцев в немалой мере глазами западно-европейских писателей и путешественни ков. Однако выбор иностранных сочинений, авторов и сюжетов оставался за русскими издателями и переводчиками. Таким способом они сохраняли определенную самостоятельность и активность в формировании отноше ния русской публики к «норвежскому» материалу. Для примера можно со слаться на издание 1867 г. русского перевода книги о путешествии в Нор вегию известного ученого — материалиста и естествоиспытателя Карла Фогта". В первой половине XIX столетия русская литература и периодика несли на себе печать культурных запросов, идейных влияний, сословных предпоч тений, художественных вкусов и умственных интересов читателей по боль шей части дворянско-помещичьей и чиновной среды. Сильное влияние на них оказывал романтизм как идейно-художественное течение, господство вавшее тогда в европейской культуре. Ему был свойствен повышенный ин 267