Карелин, В. А. Спецслужбы воюющих стран накануне и во время Первой мировой войны: успехи и промахи русской разведки в Норвегии // Первая мировая война и Европейский Север России : материалы международной научной конференции «Великая война и Европейский Север России (К 100-летию начала Первой мировой войны)», Архангельск, 21-25 июня 2014 г. / Сев. (Аркт.) федер. ун-т им. М. Ломоносова. - Архангельск, 2014.

«Мы можем быть благодарны судьбе, - писал морской атташе в скандинавских странах П.Ф. Келлер руководителю разведки М.И. Дунину-Борковскому, - если нам удастся провести в этом году намеченную организацию в одной Да нии. До Норвегии дело, вероятно, не дойдет»32. В самом деле, столь сложная за дача требовала тщательной подготовки и обучения людей, а значит, и времени. К началу лета 1914 года, отмечает исследователь, запланированная организация находилась все еще в стадии формирования33. Судя по некоторым архивным ма териалам, агентурная разведка перед войной располагала в Норвегии агентом (или агентами) лишь в Варде34. Впрочем, в действительности их, возможно, бы ло больше. Из-за плохой сохранности документов установить это сегодня едва ли возможно. С точки зрения интересов Главного управления сухопутного генштаба мир ная Норвегия, как страна с армией «силою всего в пять бригад», находилась в Скандинавии далеко не на первом месте и сильно уступала в этом отношении Швеции. О том же говорит и незначительное количество специально посвящен ных норвежским вооруженным силам служебных изданий штаба Петербургско го военного округа и генерального штаба35. Наличие немалого числа источников открытой информации в печатных из даниях, а также взаимопомощь военных представителей дружественных России держав Согласия сильно облегчали военному агенту полковнику А.А. Игнатье ву и его преемникам получение нужной информации о небольшой норвежской армии, что делало излишним использование нелегальных приемов разведки36. Было хорошо известно, что проще всего вопросы осведомления разрешали ан гличане. Британский атташе в силу его тесных и доверительных отношений с норвежскими военными чувствовал себя в Норвегии, по определению Игнатье ва, «как у себя дома» и не отказывался любезно оказывать соответствующие ус луги русскому коллеге37. В целом интересы русской военной разведки в Норвегии были незначитель ны. Исключение, по-видимому, составлял норвежский порт Нарвик. Об этом свидетельствуют, в частности, воспоминания графа А.А. Игнатьева, перед кото рым была поставлена задача добыть сведения об «организации обороны шхер ных районов, и в особенности Нарвика»38. Подтверждение можно обнаружить и в мемуарах генерала М.А. Свечина. Разведотдел штаба Петербургского воен ного округа, которым он руководил, не раз командировал офицеров под видом туристов для изучения шведской крепости Боден и 600-километрового электри фицированного железнодорожного пути, который пролегал через железные руд ники Кируны к границе Норвегии и далее к Нарвику39. Помимо военной разведки сбор сведений о политике и военно-экономиче ском потенциале скандинавских стран, в том числе Норвегии, традиционно ис полняли российские дипломатические и консульские учреждения. В их долж ностные обязанности, как сказано в положении о МИДе, входило «всестороннее наблюдение за явлениями политической и общественной жизни в иностранных государствах, поскольку таковые затрагивают внешние политические и иные интересы России»40. Российские дипломатические и консульские сотрудники не только собирали и анализировали открытую информацию, но также обзаводи лись в кругах норвежской политической, общественной и деловой элиты дове рительными связями, способными доставить им ту или иную неофициальную информацию41. Источником закрытой информации служил и налаженный МИДом перехват и дешифровка переписки иностранных дипломатических представительств в 231