Карелин, В. А. Судьба русских угольных предприятий на архипелаге Шпицберген в период революционной бури и Гражданской войны // Первая мировая война и Европейский Север России : материалы международной научной конференции «Великая война и Европейский Север России (К 100-летию начала Первой мировой войны)», Архангельск, 21-25 июня 2014 г. / Сев. (Аркт.) федер. ун-т им. М. Ломоносова. - Архангельск, 2014.

нистров «по ходатайству группы предпринимателей» принял важное постанов ление4. Было решено наделить русские предприятия на архипелаге привилегией беспошлинного ввоза топлива в Балтийские порты (для Русского Севера льгота в виде освобождения импортного угля от таможенных платежей уже существо вала). Власти надеялись, что принятое решение, во-первых, будет способство вать уменьшению зависимости Прибалтийского и Петербургского промышлен ных районов от завоза угля из Англии; во-вторых, наладится снабжение топли вом «пароходного сообщения Архангельска и Сибирских рек»; а в третьих, в документе говорилось и о стратегическом расчете: «...осуществление проекти руемой меры представляет... интерес в смысле создания станции для морского пути (боевых кораблей. - В.К.) из Балтийского моря на наш Крайний Севере и в Сибирь»5. Руководители Торгового дома «Грумант» и «Русской Шпицбергенской ком пании» попытались в 1914-1916 годах путем акционирования привлечь к уча стию в создании крупного производства отечественные или иностранные фи нансово-промышленные группы, однако эти расчеты не оправдались. Тогда предприниматели обратились за поддержкой в ОСОТОП6. Правительство, с уче том топливного «голода» и развертывания строительства на Мурмане военной и гражданской инфраструктуры, приняло решение о крупной казенной субсидии предприятиям. В итоге в канун революции оказались приняты важнейшие ре шения. Они означали создание крупной частной каменноугольной промышлен ности на Шпицбергене. При этом почти возникла и обсуждалась перспектива объединения русских предприятий с крупной действующей норвежской уголь ной компанией («Стуре Ношк». - В.К.)\ Февральское восстание 1917 года в Петрограде явилось для русских уголь ных компаний на архипелаге тяжелым ударом. Царское правительство пало, министры были арестованы. В это время в глазах партнеров по Антанте осла бленная Россия все более теряла ценность как союзник, с интересами которого необходимо считаться, в том числе, и в шпицбергенском вопросе. Б.Э. Нольде, занимавший во Временном правительстве пост товарища министра иностран ных дел, писал: «Дата, когда нас стали скидывать со счетов, относится к первым месяцам Временного Правительства»8. В сентябре 1917 года военный кабинет Великобритании уже всерьез изучал перспективу заключения с Германией сепа ратного мира за счет России9. В шпицбергенской политике Англии и Франции наметился поворот. Суть его заключалась в отказе от поддержки совместно с Россией правового стату са архипелага как terra nullius, что составляло ключевой элемент требований русской дипломатии на Шпицбергенских конференциях 1910-1914 годов. Лон дон некоторое время воздерживался от разрыва с Россией, но стал под предло гом блокадных мероприятий затруднять деятельность русских предприятий на Шпицбергене. В июне 1917 года английское посольство в Петрограде направило в российский МИД запрос о компании лейтенанта Павла фон Веймарна. Бри танская миссия в Христиании потребовала подтвердить, что предприятие дей ствительно является русским. Не получив ответа, англичане отказались в авгу сте выпустить из Норвегии на Шпицберген пароход «Русской Шпицбергенской компании». Лишь после этого из министерства пришло подтверждение, что предприятие является «чисто русским» и российский МИД по-прежнему защи щает его интересы10. Другой эпизод, в котором отразилось падение авторитета Временного пра вительства в глазах союзников и нежелание идти навстречу его амбициям в 277