Канев, Ю. В. Оленная армия : памяти бойцов и командиров олене-лыжных и олене-транспортных частей Карельского фронта : к 70-летию Великой Победы / Юрий Канев. – Изд. 2-е, испр. и доп. – Нарьян-Мар : [б. и.], 2016.

Часть VI. НА ПРАГУ! (1945) попали под пулеметный огонь противника. Реши тельным броском старшина Попов и его товарищ Иван Большаков достигли вражеской траншеи и обезоружили раненного егеря. Через час немец давал показания в штабе бригады. Всего же за три года в Заполярье старшина Попов провел 50 рейдов в тылы противника, и почти каждый из них сопровождался боестолкновением. Последний бой в Северной Норвегии над олго запомнился крестьянскому парню Дмитрию Попову. Из горящих немецких складов ручьем текло расплавленное сливочное масло и сгущен ное молоко, а рядом без хлеба сидели тысячи норвежцев, да и сами бойцы были голодными. Требовалось гнать врага, огрызавшегося в Запо лярье последними залпами. В Польшу Дмитрий Гаврилович прибыл уже бывалым воином - на погонах алое старшинское "твердо", на широкой груди рубиново горели два ордена Красной Звезды. Наступление по польской территории проходило стремительно, поэтому тыловые части отставали от передовых батальо нов 31-й горнострелковой бригады. Часто еди нственным завтраком, обедом и ужином солдат был черный, окаменевший еще до войны, ржаной сухарь. Поляки ничего нашим ребятам не давали, поясняя, что всё забрали немцы. Однако, когда красноармейцы с боем захватывали, укрепленные, как доты, польские особняки, в подвалах в изоби лии находились окорока, колбасы и сыры. Немцы при отступлении минировали даже ранцы убитых камрадов, потому что знали - голодные русские непременно будут их проверять.... Наступил день подвига. 28 марта 1945 г. на подступах к Одеру 2-я рота вела тяжелый бой. Немцы непрерывно контратаковали, их поддержи вали артиллерия и минометы. Рота отбила атаку противника, которого поддерживали три танка - один из них удалось подбить. Командир роты лейтенант Шустик выбыл после тяжелого ране ния, и командование подразделением принял опытный старшина Попов. В небе красной дугой мелькнула ракета - сигнал атаки! Дмитрий Гаври лович, сжав в руке верный ППШ, первым поднялся навстречу страшному огню. За своим старшиной рванулись, как один, все бойцы.... Он очнулся через двое суток в госпитале. Двенадцать пулевых ранений насчитали врачи на его теле - перебило обе руки, раздробило правую ногу, навылет прошило грудь. Почти двое суток истекал кровью на поле боя, пока его не нашли санитары. Жизнь едва теплилась в иссеченном вражеским свинцом теле. Ногу пришлось ампути ровать сначала ниже колена, потом еще раз - выше. Весь закованный в гипс, белый от бинтов, он в моменты осозна ния ощущал, как плавно покачивался вагон. Сквозь перестук колес слышал названия станций: Краков, Львов, Киев, Сочи. В сочинских здравницах собирали самых тяжело раненых бойцов и командиров, героев форсиро вания Одера и штурма Берлина. Потя нулись месяцы томительного госпи тального жития: стоны соседей, запах лекарств, мучительные перевязки, консилиумы врачей. Тяжёлые мысли вращались в голове, как жернова - нужен ли молодой жене и маленькой дочери одноногий инвалид с перебиты ми руками? Даже вручение ордена Отечественной войны 1-й степени - заслуженной награды за храбрость, за пролитую кровь - не ободрило. Однажды в палату вошла сухонь кая седая женщина - мать знаменитого писателя Николая Островского. Все помнили об истории стального Павки Корчагина, а немудреный её рассказ вселил силы. Да, нет ноги, одна рука перебита, но ведь он может ходить, двигаться, пусть с костылями. Из дома шли теплые, хорошие письма. Подума 335 Старшина Попов. 1945 г. Фото из семейного архива