Иванова, Л. Катарсис пустоты : (роман В. Пелевина "Чапаев и Пустота") / Л. Иванова // Мурманский берег : литературный альманах / Мурм. орг. Союза Рос. писателей ; [гл. ред. Б.Н. Блинов]. – Мурманск, 2001. – № 7.

Катарсис пустоты И это, конечно , не случайно . Писа тель умело играет на путанице вп еч а тл ений и пред ст а вл ений , в о зни к ающ ей в головах как читателей, так и заблудившегося между 19 и 93 годами Петьки Пустоты. Кто есть кто? Начнём по порядку. Впервые в романе Чапаев появляется ... под музыку гениального Моцарта. Петру снится, что он — Пётр — находится на лестничной площадке «дома номер восемь по Тверской» и из квартиры, где вчера был убит бывший П е т ь к и н п р и я т е л ь , э н к е в е д е ш н и к Э р н е н , д о н о с и т с я замечательная фортепьянная музыка. Исполняемая невидимым пианистом , она к аж е т с я герою н ечеловеч еской , ф а н т а стической: в ней проступает «метафорическая невозможность самоубийства — не его греховность, а именно невозможность». Слушая Моцарта, Пётр на мгновение почувствовал себя лишь одним из летящих звуков и пожалел о том, «что никому и никогда не удастся услышать свою симфонию целиком». Пианистом оказался «человек в чёрной гимнастёрке»: на вид ему было лет пятьдесят, «у него были загнуты вверх усы и лёгкая седина на висках (...) глаза его были закрыты, словно весь он ушёл в музыку». Незнакомец представился Василием Ивановичем Чапаевым, и имя это ничего не сказало лишённому и с т о р и ч е с к о й п ам я т и , п р е б ы в аю щ е м у в с и т у а ц и и революционного времени юноше. О легендарном Чапае знает только читатель. На его долю и выпадает главное удивление: н а б лю д а т ь з а м е т а м о р ф о з а м и и м е н и т о г о п е р с о н аж а . Перевоплощений, меняющихся буквально на глазах личин и обликов комбрига в романе достаточно. Чапаев предстаёт перед Петькой то изысканным русским аристократом, неторопливо обедающим в отдельном вагоне поезда, сплошь набитого едущими на ф р о н т «кр а сными тк ачами» , то пропахшим с ам о г он ом и луком г руб о в а тым р у б а к о й , м ежду делом философствующим о высоких материях... Чапаев то собран, как струна, то расхристан. Неизменными остаются, пожалуй, только усы да возложенная на его плечи некая высокая миссия: при всех обстоятельствах он будет оставаться и в о с п р и ниматься окружающими как ключевая в государственной и духовно —мистической иерархии фигура. Так что же скрыто за ним? Прежде всего, миф о Чапае. О герое красно —белой войны в России написан достаточно 329