Иванова, Л. Л. Убегая ловлю : автобиография, творчество, воспоминания / Людмила Иванова ; составитель - Ольга Феофанова ; [предисловие: О. В. Пожидаева]. - Мурманск : издатель Феофанова О. А., 2021. - 406, [1] с.

вырисовывается «как живой». Нам в ту студенческую пору и в го лову не приходило, что преподавателя можно чем-то обрадовать помимо его же откровений (собственной интерпретацией образа, например). А Шейнкер скучал от унылого круговорота информации, но разорвать эту утомляющую цепочку, видимо, уже не решался. До вольствовался нашей добросовестностью: знал, что тексты по его предмету прочитывают все! А лекции плюс прочитанные «оригиналы» на филфаке — не так уж мало! Да, экзамены и зачеты у Шейнкера стоили многим из нас бессонных сессионных ночей. Но заваливать профессор не любил, скорее, можно говорить о снисходительности. Боялись не «неуда» от Шейнкера, а его гомерического хохота, которым, как правило, сопровождались все наши непутевые оговорки в иностранных фа милиях, вольный пересказ мировых шедевров и элементарное про винциальное косноязычие. Нас исподволь воспитывала отделяющая от Вениамина Наумови ча «дистанция огромного размера». Он ее не подчеркивал. Просто с самого первого взгляда мы в нашем воображении отвели место Шейнкеру где-то рядом с Зевсом, Аполлоном и Гектором... Небожи тель. Таких по-настоящему значительных людей необходимо в сво ейжизни встречать и осознавать всю важность их благотворного влияния. Сейчас, проработав в вузе около двадцати пяти лет (Людмила Львовна пишет это в 2002 году, прим.) и познав не только парад но-лицевую, но и изнаночную сторону нашей профессии, я на мно гое и многих смотрю иначе. Я понимаю, что преподавание из года в год даже такого нескучного предмета, как зарубежная литература, — занятие довольно рутинное, а зачеты и экзамены — мероприя тие чаще всего дежурное. Отношения с коллегами по факультету и кафедре, увы, не всегда складываются идеально. Понимаю и то, что провинциальный Мурманск отнюдь не способствует карьерному научному росту. А студенты все чаще поступают на филфак, не то что Фейхтвангера с Золя не читая, но и родного Пушкина на собесе довании не узнавая по портретам. Все это так. И Вениамин Наумович проживал совсем не на Олимпе, а в тесно ватой «хрущовке». Часто страдал от головной боли — следствие во енной контузии. С трудом выбивал редкие научные командировки в Москву или Ленинград. И с помощью иронии пытался «победить» неистребимое студенческое невежество: «Что Росинант, что Ренес санс — им все равно!» При всем этом ему удавалось сохранить весь этот легендарный блеск, лоск, доброжелательность... Тайну! 76 Кафедра «золотого века»