Иванова, Л. Л. Убегая ловлю : автобиография, творчество, воспоминания / Людмила Иванова ; составитель - Ольга Феофанова ; [предисловие: О. В. Пожидаева]. - Мурманск : издатель Феофанова О. А., 2021. - 406, [1] с.

изобиловавшие натуралистическими описаниями ужасов, происхо дивших с несчастными животными по Васиной воле. То, как гово рил, и то, что говорил Вася с высоты своего удивительного роста, было и смешно и грустно, и умело и талантливо. Только вот радости, настоящего веселья Лист почему-то в этом не чувствовал — как-то «не грело», что ли... Черный юмор не ложился на душу, за ним ощу щалась пустота, бездна... Ох уж этот Васькин юмор, напоминавший юмор приговоренного к смерти, юмор из покойницкой! Смерть ин тересовала Васю особенно: умирали зайцы и суслики, хомячки и ежики, и даже русалка из магазина «Океан» — и та героически по гибла под разделочным ножом. Когда Лист встречал Васю в институте, пожиратель русалок, как водится, мрачно и серьезно, говорил: «Какое сегодня мерзкое утро... Душно. Мне душно... Опять видеть эти лица. Слышать эти слова...». Он произносил это трагично, с едва заметной издевкой, разыгрывая беспроигрышную карту веселящегося меланхолика. От одного вида Василия вполне уже можно было хохотать. Но все ждали от него шу ток — тех самых, мрачных, все ждали, что вот сейчас вытащит Ва сенька из-за пазухи кролика за длинные розовые уши, и всем станет до чертиков весело. И, бывало, вытаскивал... Но Васька все же был исключением, ярким штришком, контра стирующим с общим невзрачным фоном литфака. Листу литфак представлялся именно таким — безликим, плоским — ни одного лица не мог он выделить, вспомнить... И, что самое обидное и печальное — ни одного девичьего лица! А девчонок-то на литфаке было море... Но никто из них не взволновал, не заставил при встречах с надеждой, осторожно ловить ускольза ющий взгляд. «Очень они похожи — одна на другую и все вместе... И глаза потухшие, без ч ер т овщинки .» , — сказал как-то по поводу «филологинь» Пирс. Крылова была перебежчицей-эмигранткой с того самого литф а ка, о котором только что — так нелестно и без удовольствия. В воз духе витали имена и судьбы, случаи из жизни и небылицы, цитаты и неожиданные «озарения», посещавшие Крылову в ходе лекции, по сле чего она обычно забывала о той генеральной теме, которой, соб ственно, и посвящалась лекция, увлекалась и уходила по цепи лич ных ассоциаций далеко-далеко от главной дороги, в такие дебри... Но это-то и было самым замечательным и ценным в ее монологах о литературе... Потом она спохватывалась, говорила, завершая мысль: «Заикнусь еще, потому что начала уже заикаться...», — и возвраща лась к оставленному пути, в испытанное, традиционное русло. 350 Эпилог