Иванова, Л. Л. Литературный перекресток : размышления о классике и современности : монография / Людмила Иванова ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т.

чески: всех их преследуют страх, презрение к хамству мародёров, смер тельная усталость от бытовых неудобств и морального дискомфорта. Б. Окуджава не видит в военных буднях, трофеях и даже победах ни чего привлекательного, идущего далее сиюминутной эмоциональной вспышки. Вчитаемся в страницы романа, посвящённые занятой француза ми Москве, описанию атаманства Варвары Волковой, рассказам Пряхина о настроениях в русской армии. Они пестрят кровавыми эпитетами, удру чающими ум и сердце сравнениями. С этих страниц встаёт образ чудовищ ного хаоса, где перемешаны легкомысленная удаль одних и неоправданная жестокость других, пьяный кураж третьих, животный страх четвёртых... И беспомощность, и рабская зависимость от слепой воли провидения —всех! Резко характеризует Окуджава войну, где «убийцу убивают и их убийц тоже, а за ними уже спешат новые... И тот, кто крутит это колесо, ввергает их в преступление, связывает по рукам и ногам, и у них уже нет сил отре шиться... каков соблазн!» Состояние военной неразберихи, полуанархии, при которой немыс лимо говорить о полноценной культуре и нравственности, мудрой полити ке, духовном здоровье, отражает неблагополучие XX века в целом. Сама ли война, тревожное ли ожидание её, мучительные ли воспоминания о про шлой войне, мрачные ли пророчества войны грядущей - всё это искажает и омертвляет душу человека, делает её зависимой, подозрительной, агрес сивной. Война, сама возможность ей возникновения в какой бы то ни было точке земного шара, чревата невосполнимыми гуманитарными потерями! Покончить с войной - первая задача человечества. Но как избавиться от неё, не прибегнув в очередной раз к насилию? Есть ли выход из тупика во енной лихорадки? Кто возложит на себя миссию спасения людей, не под дастся искушению трофеями? Славой? Льготами? Такой «не от мира сего» герой Окуджавой найден! Это старый генерал русской армии Николай Опочин. Лицо в романе отчасти загадочное. Неординарное. По сути - тра гическое. Наверное, не у одного из читателей Опочин вызвал недоумение, гра ничащее порой с раздражением. Как и чем оправдать поведение генерала, отказывающегося принять участие в военных событиях в самый трагиче ский для своей страны момент? Кто он, этот «развращающий» утопиче скими мечтами своих дворовых, праздно - среди чумы! - настроенный на вкушение удовольствий барин? Возможно ли «перед лицом гибели Отече ства» оправдать его крайний индивидуализм, вызывающее эстетство, гедо низм, эпатирующее хладнокровие? И между тем генерал Опочин, безусловно, близок, если не сказать больше —духовно автобиографичен - самому Окуджаве. Писатель любует ся врождённым чувством свободы своего героя. Генерал не желает играть роль в новой войне (у него за плечами их уже две!), роль ещё одной хоро шо натренированной жертвы. Умереть на полях сражения, может быть, во 78