Иванова, Л. Л. Литературный перекресток : размышления о классике и современности : монография / Людмила Иванова ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т.

Повесть Пелевина «Жизнь насекомых» популярна, ее многие нахо дят остроумной, злободневной. Есть в ней и философский аспект. То, что Пелевин предлагает своим читателям почувствовать себя на время «не в своей шкуре», ход не новый. Здесь он следует по дороге, проложенной еще Эзопом, а в нашей литературе гениально продолженной Крыловым и Сал- тыковым-Щедриным. На поверхности то, что все мы, дескать, давно уже утратили —облик человеческий. Но есть ли шанс обрести его вновь? Никто из «насекомых» повести в итоге развития сюжета человеком не становит ся, но кое-кто из крылато-ползучих тварей все-таки извлекает уроки из происходящего. Поучительна история двух мотыльков - Мити и Димы, ко торые не перестают спорить между собой в поисках истины. Два персона жа символизируют собой некое раздвоение души и сознания: на «свет» и «тьму». Пелевин подводит следящих за разговорами мотыльков читателей к тому, что нельзя совмещать в себе одновременно желание лететь к свету и еще хотя бы на мгновение остаться во тьме. Да, у тьмы есть свои пре имущества. Она привычна! Странно, но по сути справедливо суждение Мити о том, что «вся жизнь насекомых проходит во тьме», свет же носит искусственный характер: «лампочка Ильича» на кухне, освещенная «ми галками» танцплощадка, мерцающий экранчик телевизора... Вот и все ис точники света для привыкших к потемкам жуков и мух. Мотыльки же ле тят на «огоньки», манящие своей недоступностью. И очень важно однажды окончательно улететь навстречу тем огням - без возврата! Не возвраща ться — принципиальное требование Виктора Пелевина. Вспомним, что Петр Пустота из «Чапаева», перед тем как разбить из авторучки лампу в притоне «Музыкальная табакерка», читает разношерстной публике стихи под названием «Вечное невозвращение». Это оттуда. «Времени для побега нет, и он про это знает. Больше того, бежать некуда, и в это некуда нет пу ти. Но все это пустяки по сравнению с тем, что того, кто убегает, нигде и никак не представляется возможным найти». Не найдут наутро в поезде и Андрея из «Желтой стрелы». Призывает Митю не возвращаться в примор ский городок и его двойник Дима («Жизнь насекомых»). Прислушаемся к его речам. Он внушает следующее: «Вся жизнь мотылька <...> и есть се кунда, которую он тратит, чтобы попрощаться с темнотой. К сожалению, ничего, кроме этой секунды, в мире просто нет. Понимаешь? Вся огромная жизнь, в которой ты собираешься со временем повернуть к свету, на самом деле и есть тот единственный момент, когда ты выбираешь тьму». Или вот еще: «Настоящий свет - любой, до которого ты долетишь. А если ты не долетел хоть чуть-чуть, то к какому бы яркому огню ты до этого ни напра вился, это была ошибка. И вообще дело не в том, к чему ты летишь, а в том, кто летит. Хотя это одно и то же». В результате «взаимовлияния», прохождения через ряд испытаний, пребывая в бездонном Колодце, Митя и Дима как бы сливаются в единого Дмитрия. Он уже свободен и от своего «мардонга», и от заблуждений относительно «света» и «тьмы». А истина 122