Иванова, Л. Л. Литературный перекресток : размышления о классике и современности : монография / Людмила Иванова ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т.

Заметим, что функцию «светлячков» осваивают, как правило, все любимые герои Пелевина. Ран о или поз дно о ни узнают цену «желтым стрелам» - во все проникающим солнечным лучам («Желтая стрела», «Жизнь насекомых» и др.). Пелевин заставляет нас вспомнить о животво рящем Солнце, а не питаться лишь мертвым, отраженным светом Луны. Луна в метафорической системе современного писателя становится знаком ложной цели. С Луной, однако, связывают свои амбициозные планы мно гие «государственные люди». Ради престижа они готовы пожертвовать жиз нью таких, как Омон Ра: его задача - исследовать лунный грунт, а потом успешно самоликвидироваться. Никто не должен знать, что якобы автома тический луноход управляем человеком. Все в судьбе Ра обернулось обма ном, даже Луна - всего лишь макет. Но к бутафории в тоталитарном госу дарстве привыкли давно. Здесь часто выдают желаемое за действительное. Пелевин создает впечатляющую картину режимной жизни в обществе лагерного типа. Писатель прямо-таки питает страсть к изображению многим знакомых с детства пионерских лагерей. Было их с избытком и в биогра фии Омона Ра. У кого ностальгически не заноет сердце при описании Пеле виным всех этих бесконечных лагерных дорожек с развешанными по краям транспорантами, где «на первом <...> пионер с простым русским лицом, гля дящий вперед и прижимающий к бедру медный горн с флажком. На вто ром тот же пионер с барабаном на ремне и палочками в руках. На третьем — он же, так же глядящий вдаль из-под поднятой для салюта руки»? Кто не испытает приступа тошноты при настойчивом (из одного этапа пути героя в другой) упоминании о комплексных столовских обедах? А как неправдо подобно долго и бессмысленно тянулось время, проводимое школьниками в «группах продленного дня»! Пелевин как будто достает весь этот описывае мый им мир из самого себя, навсегда освобождаясь от необходимости обяза тельно подражать маленьким Павликам Морозовым и есть за общим гряз ным столом «суп с макаронными звездочками, курицу с рисом и компот». Но убогость трафаретных интерьеров и невкусная еда ничто, по срав нению с пожизненной обреченностью на полную несвободу. Ее —как фи зическую, так и нравственную —олицетворяет сцена наказания пионерским вожатым своих подопечных. Рассерженный непослушанием Омона и его товарища воспитатель заставил мальчиков проползти несколько метров по грязному полу деревянного барака-корпуса. Да еще с противогазом на ли це. Сцена многозначна и поучительна. Частенько герои Пелевина будут и в прямом, и в переносном смысле чувствовать себя внутри замкнутого чу жой волей пространства, с ограниченным запасом кислорода, без возмож ности сопротивления. Помощь в таких случаях может прийти только «из самого себя»: душа подает свои позывные, заставляя мысленно переклю читься на что-нибудь более приятное. Вот и Омон, внешне подчиняясь во жатому, думает о том, что жизнь - это «зеленое чудо» и она не ровна «двухэтажному корпусу» и «длинному коридору». Мальчик мысленно по 113