Иванова, Л. Л. Литературный перекресток : размышления о классике и современности : монография / Людмила Иванова ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т.

Подробный анализ мистических рассказов JI. Петрушевской, может, был бы и уместен. Он помог бы глубже увидеть сами «механизмы» движе ния человеческих судеб в сюжете современного бытия. Ценны и те аллего рические обобщения, которые позволяют сделать такие рассказы, как «Но вый Гулливер», «Гигиена», «Смысл жизни», «Новые Робинзоны», «Луны»... Нельзя не увидеть во многих произведениях социально-разоблачитель ного, почти сатирического подтекста (он по-своему силен и в «Шинели» Гоголя, и в «Гробовщике» Пушкина, и в «Собачьем сердце» М. Булгакова). Но не важнее ли принять весь «мистический» цикл сборника «По до роге бога Эроса» как некую данность и позволить ему остаться в нашем сознании наваждением, сном, призрачным очертанием труднодоступной истины. «Реквиемы» —цикл рассказов, объединенных одной неизбывной му кой: что оставляет после себя человек? Кто помнит его? Кто виноват в его земных страданиях? Петрушевская внешне бесстрастно описывает различ ные варианты ухода людей из жизни: преждевременная смерть от неизле чимой болезни, трагическая случайность, самоубийство, смерть по старос ти... Что за гранью ухода? От «Реквиемов» веет нешуточным страхом, есть что-то сверхъестественное в рассказах о том, как, например, к неверному в супружестве мужу является душа его недавно скончавшейся жены и гово рит простое и бесценное: «Я тебя люблю». Муж после такого визита забы вает все свои «проказы» и посвящает себя осиротевшему дому («Я тебя люблю»). Смущает душу рассказ о смерти страдающей половым извраще нием некой В.Н., ни в чем по сути не повинной перед теми, кто испытал на себе ее болезненное внимание («Кто ответит»). Тягостным предчувствием беды остается в памяти рассказ о странном ночном госте, тяготящемся своим земным существованием («Гость»). Шокирует сбивчивая исповедь шофера такси о своей вине перед женой-шизофреничкой, во время присту па убившей дочь («Медея»). Кто помнит «даму с собачкой», шумную, все гда и всем надоедающую своими замечаниями особу («Дама с собачкой»). Читаешь Петрушевскую и ощущаешь свою беззащитность перед не умолимостью жизни и смерти. И полнее от этого невольного страха и смущения осознаешь ответственность и за себя самого, и за тех, кто рядом. Есть ли спасение среди ужаса осознания конечности земного суще ствования? Петрушевская настойчиво обращается к любви. Рассказы из цикла «В садах других возможностей» —о спасении лю дей в самых невероятных обстоятельствах. На помощь отчаявшимся при ходят умершие родственники, друзья - любящие души. И тогда открыва ются «другие возможности» общения людей. В экстремальных ситуациях человек в полной мере испытывает то, к чему по предназначению способна его душа. Иной мир (часто это, действительно, рай - его воплощения раз личны) оказывается щедрее реального, он вознаграждает человека покоем и нежностью («Бог Посейдон», «Два царства» и др.). 101