Иванова, Л. Л. Литературный перекресток : размышления о классике и современности : монография / Людмила Иванова ; Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т.

Писательница отдает себе отчет в том, что современный человек из «метро» и «трамвая» чаще всего воспринимает себя и воспринимается ок ружающими как «песчинка» даже не мироздания, а груды отработанного мусора. При желании из цитат из рассказов книги «По дороге бога Эроса» можно создать полноценный «ад», в котором бьется хиленькая человечья душа, не умеющая, не смеющая, но все же пытающаяся себя назвать и вы разить. Зная о «ловушках» бездуховности - ее порочности, ограниченности и тленности —Петрушевская сосредоточенно, без скидок на сентименталь ность приближается к тайне духовного бессмертия. Секрет этот оказывается простым. Писательница невольно обраща ется к некой иррациональной силе, возвращающей заблудших и слепых людей «на дорогу бога Эроса». Именно «бессмертная любовь» внушает одиноким сердцам нежность, лечит озлобленные души, возвращает влюб ленных друг другу, разрушает коварные планы недругов. Эта таинственная сила иногда подвигает человека на совершение внешне нелепых и неожи данных для самого себя поступков. Смысл книги Людмилы Петрушевской - в страстном утверждении бытия, организованном по законам «бога Эроса». Эти законы внятны тем, кто таит в себе «ангела-хранителя», оберегающего от скверны, суеты, заб вения, смерти. Программным рассказом Петрушевской можно считать но веллу «По дороге бога Эроса». Среди праздной и пошлой суеты москов ского интеллигентного круга возникает «чудо» настоящего чувства: неза метной, хранящей в своей душе «ангела» Пульхерии к мужу своей сотруд ницы —страдающему шизофренией научному «гению», который в глазах любящей его женщины выглядит просто «мальчиком», ушедшим в высо кие миры существом, прикрывшимся для виду седой гривой и красной ко жей. Любящий взгляд преображает человека. Ключевыми для всей книги Петрушевской словами может стать восклицание, обращенное героиней рассказа «Гость» к своему странноватому знакомому, как часто у Петру шевской, талантливому неудачнику: «Вы ведь были прелестны, если бы не ваши щеки, не надо так пить, Толя! Это вас старит, вы не должны старить ся, как бог Эрос». Сама попытка рассуждать о бессмертии, не беря это духовное поня тие в осторожные кавычки, уже смела и обнаруживает зрелость художни ка. Петрушевская берется за трудную работу: она вновь и вновь напомина ет живущим в духовном «вакууме» людям о существовании другой систе мы ценностей, иного представления о красоте или долге. В известном смысле художественное откровение Людмилы Петру шевской может напомнить творческий метод самого Михаила Булгакова. Отсюда не может не потянуться ниточка к традициям Гоголя —мастера мистического сюжета. Как и эти достойные писатели, Петрушевская пыта 98