Иванов, А. Н. Местами ясно : роман / Андрей Иванов // Мурманский берег : литературный альманах / Мурм. орг. Союза рос. писателей. – Мурманск, 2011. – [Вып.] 15. – С. 113-166.

- И я ничего не вижу в темноте. - Нет, ты все-таки что-то видишь, а я ничего, совсем ничего. - А ты-то откуда знаешь, что я что-то вижу? - Потому что я и сам раньше видел в темноте, а те­ перь - ничего. Бабушка помолчала. - Хочешь поесть? - Вареников с вишней? - Да, правда холодные, но остались еще. Любимое мое кушанье. Никто кроме моей бабушки не умел лепить такие чудесные, наполняющие рот сладкой вишневой сказкой вареники. Бабушка забормотала себе под нос, свет выключать не стала. Зато на другой же день попыталась отобрать у меня книжку. “До куриной слепоты дочитался уже!” - не на шутку сердилась она на меня. Неясно связалась у меня потеря зрения с семейными дрязгами. Однажды я услышал: “он у меня искуственник”. Разговор шел обо мне. Я решил, что это значит “неесте­ ственный, неродной”. Фантазия у меня работала бурно. “Я всегда подозревал, - так думал я с ожесточением, - что мои настоящие родители умерли или бросили меня.” Как ошибаются взрослые, думая, что дети не слуша­ ют их разговоры или не запоминают их. Еще как слушают, еще как запоминают! На всю жизнь! Из недомолвок, от- малчиваний, подслушанных словечек и фразочек принялся я складывать запутанный и трудный сюжет своей жизни, в которой большую роль играл Вадим. Я чувствовал в нем неприятную силу, особенно, когда он поднимал меня вверх, зажимая мои уши и щеки холодными влажными руками: “Москву увидеть хочешь?” Вот и увидел тогда, когда зрения почти не осталось. Я тосковал по книжному запаху и в интернат привез с со­ бой целый ящик любимых детских книжек; никто, наверно, не понял, зачем... А моя мама уверена, что именно книжки 126