Иванов, А. Н. Рассказы / Андрей Иванов // Культурологический альманах АСТЭС / Ассоц. творч. союзов. – Мурманск, 2011. – № 7. – С. 82-104.

Андрей Иванов Выбежав на улицу, он выкурил несколько сигарет подряд и по­ ехал в больницу. Жена выглядела успокоенной. - Мне тут сказали, что врачи часто перестраховываются, - шеп­ нула она Антону. - На самом деле ничего страшного нет. Антон стал говорить жене, что нельзя раньше времени терять концентрацию внимания: - Нельзя, нельзя, - повторял он бессмыс­ ленно, потом начал нести бог знает какую невнятицу и наконец едва не разрыдался. - Ничего, ничего, - гладила его по небритой щеке жена. ВМЕСТО НЕЕ Александр... Саша... Александр... Сашенька... Самое лучшее имя для мужчины. Самое красивое. Самое мужское... Только не Шура. Шурик. Фу. Те, кто Шурики - не настоящие Александры... Женщине еще можно называться Шурой. Шура Азарова. «Гусарская баллада». Она ведь только притворялась мужчиной... Мысли Любы путаются. Четыре утра. Сладко думать о Са­ шеньке, спать необязательно. После смерти выспимся... И, видимо, оттого, что Люба соглашается ради Саши не спать хоть всю ночь, душа ее успокаивается, и блаженный, легчайший сон слетает к ней розовым облаком... - Что ты сказал, милый? - Милый, что ты сказал? - Не слышу. Не слышу... - Любдю. - Любдю? Что такое «любдю»? Почему ты опять молчишь. Са- шень-ка! Последние слова проваливаются в глубокий, гулкий колодец. - Саша! Люба проснулась. Сердечко стучит, стучит. 86