Иванищева О. Н. Синтаксис современного русского литературного языка: курс лекций. Мурманск, 2018.

сложносочиненные и сложноподчиненные страдает некоторою искусст­ венностью, особенно когда стараются живое разнообразие языка уложить в эти две произвольно наперед указанные и слишком категорически отгра­ ниченные рубрики» [4, с. 229]. Первое упоминание о противопоставленности сочинения и подчине­ ния находим в «Практической грамматике русского языка» Н. И. Греча [20]. Как уже было отмечено на предыдущей лекции, у Н. И. Греча был намек на различие грамматических показателей сочинения и подчинения. Главный критерий был зависимость/независимость друг от друга. Н. И. Греч утверждал, что сочинение и подчинение противопоставлено потому, что при сочинении предикативные части независимы, а при подчинении зави­ симы (придаточное зависит от главного). Идея зависимости/независимости держалась в науке долго, она проявляется даже в 60-е гг. XX века. Критерий «зависимость/независимость» оказался уязвимым и с точ­ ки зрения формы, и с точки зрения содержания. И. А. Попова показала, что независимость, якобы существующая при сочинении, является псевдонезависимостью, и привела примеры различ­ ных отношений, которые можно найти в рамках сложносочиненного пред­ ложения: Я села, и тройка помчалась (причинно-следственные отношения) [49]. Зависимость/независимость оказалось уязвимым положением с точ­ ки зрения формальной. Если проследить разбиение союзов на подчини­ тельные и сочинительные, то можно найти разные точки зрения на это: у Ф. И. Буслаева, например, союз ИБО - сочинительный. Синонимами терминам «зависимость/независимость» являются в ис­ тории русской лингвистики термины «равноправие/неравноправие» (Д. Н. Овсянико-Куликовский), «равносильные предложения/неравносиль­ ные» (Ф. И. Буслаев) Надо было найти новые критерии деления на сочинение/подчинение. В 20-х гг. XX века проходили дискуссии по этому вопросу. Классической стала в этом плане статья А. М. Пешковского «Существует ли в русском языке сочинение и подчинение предложений?» [47]. Не соглашаясь с пози­ цией М. Н. Петерсона, высказанную им в книге «Очерки синтаксиса рус­ ского языка» [48], о том, что различие паратаксиса (сочинение) и гипотак­ сиса (подчинение) не опирается на внешние данные языков, то есть реаль­ но не существуют (проф. М. Н. Петерсон, таким образом, целиком отрицал наличие в языке сочинения и подчинения), А. М. Пешковский видит осно­ ву иного восприятия сочинения/подчинения в ином взгляде на понятие за­ висимости одних синтаксических величин от других. Он проводит анало­ гию между сочинением и подчинением как основными видами синтакси­ ческих связей в словосочетании и сложном предложении (изоморфизм) и приходит к выводу, что есть отношения обратимые (всадник и конь /конь и всадник; Язык мой немеет, и взор мой угас (А. Толстой) / Взор мой угас, 29