IschenkoDV_Tri-Ищенко, Д. В. Три рассказа // Дружба народов. – 2014. - № 4. – С. 128-144.

136 Дмитрий Ищенко. Трирассказа На границе дотошно проверяют наши сумки. Сначала — российские пограничники, потом—норвежские. Но особого криминала не находят: водка, которая могла бы пойти на продажу, уже выпита в пути. Российские офицеры из комсостава тому особо не противятся. Во-первых, сами сделаны из того же теста. Во-вторых, понимают: чем больше выпьем сейчас, тем меньше проблем будет потом, в море. С собой-то все равно много не возьмешь, а за бугром алкоголь дорог. Да и нельзя. Норвежцы не просто могут с рейса снять, так еще и по его итогам на каждого пишут характеристику. Как в советских парткомах. Будет плохая бумага —в следующий рейс на Траулер не возьмут, спишут на какое-нибудь российское корыто. А там —какие заработ­ ки?.. И все это понимают. Потому и напиваются перед рейсом. Вморе уходимпод вечер. Траулердвижется по узкомуфьорду. Норвежский лоцман дает короткие указания капитану и проводит по узкостям. Потомжелает хорошего рейса и пересаживается на катер. Он возвращается к светящимся огонькам маленького города. А перед нами —черное холодное море. Какой-то особой притирки двух частей экипажа —нашей и не нашей — вроде бы, даже и не происходит. Норвежцы не знают русского, русские — норвежского. Английский язык и у тех, и у других тот еще... Хотя этот самый английский бывает здесь очень даже нужен. И не только Для морских перего­ воров. Про американку Глен Мэйхолланд разговор особый. Парулет назад она приехала из СШАв Норвегиюследом за своей любовью. Любовь ходила в море на небольшом рыбачке. Глен —за ним. Потом любовь куда-то делась. А Глен в море осталась. Так и ходит на разных судах в качестве стюарда. Говорит, что такая жизнь ей пока нравится. Кстати, выглядит она вполне ничего. Не сравнить с нашими судовыми женщинами, про которых только и скажешь, что жизнь на берегу не задалась. Но то, что Глен —ничего, это-то как раз еще и хуже. Вморе у мужиков от любых женщин крышу сносит. Нет, все-таки про притирку команды. В этом рейсе вышло хуже, чем обычно. Шеф-повар оказался не просто норвежцем, а вообще —фарерцем. Есть там у них где-то такие Фарерские острова. Сами норвежцы над фарерцами смеются, как мы раньше над чукчами. Так вот, мало того, что норвежская еда для нашего брюха непривычна (копченостей в ней много), так эта фарерская стряпня непривычна вдвойне. После того, как он приготовил в Рождество бараньи мозги вжире, чуть до мордобоя не дошло. Он-то хотел деликатесом угостить, а наши решили, что кок издевается. Специально эту гадость сделал. Плюс еще эта ужасная качка наложилась на мозги с жиром, так вообще погано вышло. А от качки даже опытный народ вповалку может лежать. От нее в море никто не спрячется. Вобщем, после бараньих мозгов еле разняли команду. Но дальше —хуже. Норвежцы-то только командуют, а на палубе мы корячимся. Даже под