Ищенко, Д. В. Парад Победы : повесть // Октябрь. – 2013. - № 12. – С. 3-25.

18 Дмитрий Ищенко вали белые полоски на лесенках и белили бордюры. Теперь стало не видно, что камень выщербленный и кривой. Главное, что белый. Вот чему учит жизненный опыт, рассуждал Перов. На всякие такие камни лучше смотреть издали и со стороны. И он вспомнил, как праздно­ вали День Победы, когда он еще учился в выпускных классах школы, году в девяносто втором - девяносто третьем. Тогда советская эпоха со своей официальной трескотней уходила в прошлое, а новая еще не наступила. Все ломалось и летело неизвестно куда. И когда стали искать что-то на­ стоящее, общее для нас для всех, тогда и заговорили о той Победе просто и без фальшивого пафоса. В клуб пришла Метр-с-Кепкой. Она села на табурет между барабаном и тромбоном и принялась качать ногой, словно восьмиклассница. Перов вообще обратил внимание, что сейчас она стала спокойней и тер­ пимее к реальности. Желание все переделать под себя, «под картинку», по­ степенно отступило, и теперь с ней даже можно было просто разговаривать. - Как репетиции? - спросила она. - Продолжаются, - ответил Перов. - Полковой оркестр - это здорово... - Это не про нас. Слишком громко сказано... Девушка промолчала. - А уже пришла окончательная директива, что надо исполнять? - решил как-то поддержать разговор Перов. Она замялась: - А нам сейчас вообще никто директив не шлет. То есть они шлют, но все бумаги уходят на юг. И поскольку накосячили все, то все и договорились не привлекать к себе особого внимания. Теперь ведь не только мы виноваты, что не туда приехали, но и все те, кто вовремя не уточнили, не прояснили... А тут под парад сколько построено... Вот все и молчат. - Так значит, мы сможем исполнить, что посчитаем нужным? Девушка нервно заерзала на табуретке: - Ну зачем же так ... - Я чисто теоретически, - пояснил Перов. Девушка промолчала и подняла потерянный взгляд на Перова. ГІо его лицу скользила улыбка, а во взгляде сверкали озорные искорки. Нет, не может он сделать подлость, сказала себе Метр-с-Кепкой и кив­ нула головой в знак согласия. Да что мне будет? - рассуждал Перов. Даже если я не впишусь в «поли­ тику партии и правительства», я и так уже пенсионер. Звездочек не снимут, со службы не уволят. И гак уже, считай, уволен. Квартира? Так ведь неиз­ вестно, дадут ли ее ... А тут есть возможность сделать хорошее дело. Когда еще такой случай представится? Тем более что я, строго говоря, если нет никаких указаний, просто обязан сам принимать ответственные решения. Это даже в уставе записано. А там уже начальство разберется, разумную я проявил инициативу или нет. Ведь что может сделать маленький человек в огромной системе, кото­ рый видит ее изъяны, но находится внутри нее? Только честно исполнить свою партию в общем оркестре - так, как он считает правильным. И чтобы потом не было стыдно. В конце концов, в любом деле наступает момент, когда никто не понимает, что правильно, а что нет. И все сводится к реше­ ниям обыкновенного человека, который оказался в конкретный момент на конкретном месте. Вот почему на войне было проще? Перед лицом гибели интриги и глупости уходили в сторону и оставались люди, которые умеют или не умеют делать свое дело. У вторых выплыть шансов было меньше...